Друзья расстались у «Императорского отеля». Асако была весела и довольна. Она развлекалась в этот раз больше, чем обыкновенно, но и по своей наивности мало или даже совсем не поняла мрачного смысла всего виденного.
Но Джеффри был мрачен и расстроен. Он слишком близко к сердцу принял все это. Ночью он видел страшный сон. Процессия ойран прошла еще раз перед его глазами; но он не мог видеть лица наряженной куклы, перед которой теснилась восторженная толпа. Однако он чувствовал странное беспокойство. Вдруг на углу улицы фигура повернулась к нему лицом. Это была Асако, его жена. Он рванулся к ней, чтобы спасти ее. Но толпа японцев сгрудилась перед ним; он рвался напрасно.
Молодую сливу
На моем дворе
Вырыл я с корнями
И пересадил:
Все ж цветет она.
На следующее утро Джеффри поднялся раньше обыкновенного и, одевшись в одно из своих кимоно, вышел в кабинет. Там он нашел Танаку, погруженного в созерцание письма. Он рассматривал конверт так внимательно, что казалось, пронизывал его взглядом.
— От кого бы это, Танака? — спросил Джеффри, он давно уже прибегал к иронии в своих отношениях со слишком любопытным гидом.
— Я думаю, не приглашение ли от благородных родственников леди, — отвечал Танака, не смущаясь.
Джеффри понес жене письмо, и та прочла: «Дорогие мистер и миссис Баррингтон, теперь великолепная весенняя погода. Я надеюсь, вы наслаждаетесь полным здоровьем. Я очень огорчен тем, что отсутствовал во время вашего любезного визита. Много спешных дел удерживало меня, также желудок не в порядке, но, конечно, мне нет извинений. Пожалуйста, не сердитесь. Теперь я надеюсь предложить вам скромный пир, отель «Кленовый клуб», следующий вторник, шесть. Надеюсь на высокое счастье и всегда ваш друг, ваш покорный слуга Г. Фудзинами».
— Что, собственно, это значит?
— Танака говорит, приглашение на «partie de plaisir»[21] в начале будущей недели. Ответьте на это, милая, — сказал Джеффри, — скажите им, что мы не сердимся и рады принять предложение. Танака объяснил, что ресторан «Кленового клуба», или Койокван, что точнее перевести следует «зал “Красного листа”», — самый большой и известный из токийских чайных домов; последний термин одинаково применяется и к придорожным харчевням, и к изысканным увеселительным местам, где счет легко достигает четырех-пяти фунтов с персоны. Есть рестораны более таинственные и более элитарные, где эстетический гурман может чувствовать себя очень удобно и дух богемы проявляется не стесняясь. Но для всего носящего официальный характер, для всего стоящего на общественных высотах пригоден только «Кленовый клуб». «Князей» Токио и цвет делового мира можно встретить в его коридорах. Здесь устраиваются грандиозные муниципальные и политические обеды. Здесь знаменитых иностранцев официально знакомят с тайнами японской кухни и чарами японских гейш. Здесь висит портрет самого лорда Китченера, окруженного смеющимися «мусме», как бы выскакивающими из его карманов и петлиц; настоящий Гулливер у лилипутов.