— Но… — несколько оторопел подполковник. — Но… обмен явно не равноценный. Мне придется доплатить?
— Патроны… сколько у вас к нему патронов?
— Сотня есть, но можно переснарядить, принадлежности у меня в гостинице… — подполковник взял в руки кобуру с Маузером. — Давайте я вам все–таки доплачу…
— Не надо… — я в буквальном смысле чуть ли не прыгал от радости. Личный Маузер у меня остается, модернизированный тоже как–нибудь пригодится, а трофей с главаря разбойников, получается мне уже не нужен. Отлично, все складывается просто отлично.
— Хорошо Михаил Александрович, — подполковник передал мне револьвер. — Но я, собственно, прибыл для того чтобы сообщить наше решение. Мы согласны…
Я его слушал в пол–уха, рассматривая револьвер. Неплохо, скорее всего бельгийского изготовления, даже возможно сделан на заказ. Делов–то — немного усовершенствовать прицельные приспособления, да накрутить резьбу на ствол. И вообще, можно резьбой ограничится — мне им работать придется только накоротке. А для расстояния, винтовки Маузера пойдут.
— Так чем обязан, Евгений Яковлевич? — я отложил Наган и наконец обратил свое внимание на Максимова.
— Мы решили в полной мере сотрудничать с вами. — Максимов достал из кармана трубку и стал ее набивать табаком. — Правда с некоторыми условиями.
— И что же вас сподвигло?
— Скажем так… — Максимов вежливо улыбнулся. — Почему бы не попробовать?
— Действительно, почему бы и нет… — я подозвал нашего вечного дневального — совсем молоденького парнишку из Марселя, которого волевым решением повысил до должности своего вестового и приказал ему соорудить кофе. — Так какие у вас условия Евгений Яковлевич?
— Все очень просто. С вами работаю только я, а вы не делаете попыток узнать личности остальных членов нашей группы. Это главное условие и к сожалению оно не подлежит пересмотру. — Подполковник говорил уверенно и серьезно. — В свою очередь, я обещаю вам ответить на большинство вопросов заданных вами при нашей прошлой встрече.
Я не стал спешить с ответом. Что мы имеем? К сожалению, история не запечатлела никаких подобных комитетов, но это не значит, что они не существовали. Допустим — у них ничего не получилось и все. Конспирация достаточно серьезная, что намекает на серьезность организации, возможно даже… Стоп, а чего гадать, будем задавать вопросы. Мне в любом случае терять нечего.
— Любите же вы все усложнять… — я скусил кончик сигары карманной гильотинкой. — Ну да ладно. Но прежде чем получить мое согласие на сотрудничество, вам придется ответить на один вопрос. Что я буду иметь с этого?