Маг сноровисто и быстро срезал предыдущую повязку, низко склоняясь над ее рукой, внимательно изучая глубокую и неровную рану, аккуратно касаясь подушечками пальцев покрасневшего и начинающего опухать края. Хмыкнув, он тяжело выпрямился, вытирая руки.
— Яда нет, а с остальным сейчас разберемся.
Спустя пару минут, он удовлетворенно кивнул, видимо, сочтя свою работу выполненной хорошо и качественно, заставив Яснину облегченно вздохнуть. С таким придирчивым и требовательным к себе и своему делу лекарем ей еще не приходилось сталкиваться. Похоже, маг, если брался за лечение, то предпочитал проводить его по всем правилам. Щедро нанеся на глубокую царапину, оставшуюся от страшной раны, приятно пахнущую травами и медом мазь и осторожно заново делая перевязку, маг добродушно усмехнулся в бороду, качая головой.
— Вот ведь как нашего князя зацепило. Как первый раз глянул, так теперь оторваться и не может.
— Он забудет меня раньше, чем я успею границу пересечь, покидая Даншер, — иронично произнесла Яснина, убирая отпущенную руку и поднимаясь на ноги. Маг прищурился, рассматривая ее глубоко посаженными, светло-голубыми, словно талые воды, немало повидавшими глазами.
— Не веришь… Смотрю на тебя, и спрашиваю себя, а есть ли кто на этом свете, в кого у тебя вера еще не пропала? — Без предупреждения переходя на более личное обращение, печально спросил маг.
— Есть — я сама. А остальным верить — слишком бесполезное и глупое занятие, отнимающее много времени и нервов. Не подарив никому веры, никогда не получишь горького и жестокого обмана. Чем меньше возлагаешь на человека надежд, тем проще принять разочарование, когда он их не оправдывает.
— У каждого человека должен быть тот, кому можно без страха доверить свою жизнь. А иначе, зачем бессмысленно влачить существование в мире, где нет ничего дорогого и стоящего для тебя?
— У меня есть я, и этого вполне достаточно.
— Глядя на тебя, я вижу смелую, сильную, закаленную и, чего уж, жестокую колдунью. Но твоя душа сияет очень ярко, намного сильнее, чем темная магия, что окружает тебя. Она настолько могущественна, что с легкостью победила ужас и мрак силы, помогая сохранить тебе не только ясный рассудок, но и чистое сердце. Почему же ты не желаешь прислушиваться к ней?
— Я могу подарить свою душу, но, если тот, кому предназначался этот дар, окажется слишком слабым, чтобы справиться с тяжелой ношей, я просто уничтожу его. Не потому, что захочу его смерти и возжажду крови, нет. Сила, пылающая в моей крови, потребует мгновенной и беспощадной мести.