Набожная сестра знала всё о малышах, о мамах и даже о папах. Малыши, выходившие из–под её рук, были крепкими и какими–то светлыми и смышлеными. Она окружала всех в этом далёком роддоме, стоящем на берегу реки Плющуха в далёком Сибирском краю, своей всеобъемлющей любовью. Эта любовь передавалась всем родным и близким рождённым в этом роддоме детям, но особенно новорождённым детям….
Аналогии. Она.
Она. Её рождения тоже ждали, но ждали, как ждут повод для выполнения ритуала, укладывающегося в рамки формул: «как все», «не хуже других» и т. п.
Её долго не могли зачать. Будто она сама подсматривала за этими машинальными действиями и не хотела приходить в этот мир без любви.
Но желание, а главное «переживания» родителей, что они «не как все» привело, наконец, к её зачатию.
Её будущая мама ушла жить к своим родителям, ибо не была уверена в благоразумности отца своего малыша, да и повод был наконец–то уйти от него, хоть на время.
Её будущий отец, получив свободу действий, с чувством выполненного долга запил.
С ней, ещё не родившейся, никто не разговаривал, никто не прислушивался к биению её сердца.
Мама была озабочена своим будущим в своём новом качестве. Родители мамы, будущие бабушка и дедушка, готовились к нянченью внука или внучки, хотя больше хотели внука, полагая, что с ним меньше хлопот, и что он больше расположит отца к себе, и их дочери будет легче.
Дедушка был поклонником Кузьмы Минина, и пьяненький постоянно цитировал Кузю: «Заложим жён и детей наших и спасём Отечество».
Малыш же, даже не родившись, уже прекрасно чувствовал отношение к себе со стороны своих родителей, бабушек и дедушек, и хотел быстрее родиться, вырасти и уйти. Уйти, сначала туда, куда глаза глядят, а потом обратно.
Она родилась раньше времени, окружённая людьми в белых халатах. Родилась без радости, без любви. Она даже не кричала, она просто появилась «на свет».
Особой радости от её рождения не испытали ни эти люди в белых халатах, ни её родители. Они выполнили ритуал зачатия, теперь им предстоял ритуал воспитания «как все». Этот ритуал не нёс для них никакого удовольствия и подразумевал расходы ещё на одного человека. Только радостный дедушка продолжал цитировать Кузю: «продадим дворы и спасём Отечество».
Родители решили назвать её Настей.
Отец пошёл в то место, куда в этой стране ходили все для регистрации имени при рождении или вычёркиванием имени по смерти. Он шёл регистрировать Настю. По дороге в то самое место он хорошо выпил за рождение дочери, пришёл в свирепое состояние и забубнил: «Настенька — хренастенька. Светкой будет». И зарегистрировал дочь Светкой.