Я ничего из этого не рассказала Кэмми, чей южный акцент неожиданно заставил меня чувствовать себя некомфортно. Она ли тот друг, к кому Оливия переехала жить в Техас?
Между нами больше ничего не происходит, и именно в этот момент около нашего столика появляется Сэм. Я встаю, чтобы уйти. Кэмми больше не смотрит на меня, она целуется со скейтбордистом, который одной рукой обхватил ее грудь, а другую руку вытянул над головой, оттопырив мизинец и указательный палец.
Я с отвращением отворачиваюсь и следую за Сэмом к его машине.
— Получила ответы, которые тебе были нужны? — спрашивает он меня, пока мы едем.
Я с удивлением смотрю на него.
— Что ты имеешь в виду?
Один уголок его рта приподнимается, и он слегка скашивает глаза в мою сторону.
— Она моя кузина и болтушка к тому же. Она рассказала мне о той девушке.
Я смотрю на него, открыв рот.
— Ты знал, что она была подругой Оливии, и не сказал мне?
— Это то, на что ты надеялась, не так ли? Ты хотела узнать, знает ли она ее?
Он прав, но я все еще зла.
— Я твой босс, — отвечаю я. — Ты должен был мне сказать. И, что ты за гей, кстати говоря? Ты должен любить сплетни и драму.
Он откидывает голову назад и смеется. Не смотря на поток плохих новостей, проносящихся в моей голове, я улыбаюсь. Может, он не так уж и плох. Я решаю перестать уговаривать Калеба уволить его.
Когда я оказываюсь дома, Калеб уже спит — не в нашей спальне, а на маленькой кровати в детской. Я проверяю запас молока в холодильнике, к счастью, его хватит на день или два — достаточно, чтобы мартини успел выветриться. Закатываю глаза. Калеб, вероятно, проверит мою кровь и уровень алкоголя, прежде чем позволит мне снова сделать отсос молока.
Я отправляюсь в кровать, все еще в своей одежде, и чувствую себя несчастнее, чем когда-либо.
Глава 12
Прошлое…
Моя сестра была настолько красива, что глазам было больно смотреть на нее — и, Боже, именно этим я и занималась все свое детство. Она младше меня. Всего лишь на год, но все же. Довольно нелепо боготворить свою малышку сестру. Но было сложно не делать этого: в ту минуту, когда она входила в комнату, все взоры обращались к ней, будто из ее пор сочилась божественная волшебная магия. Долгое время я верила, что однажды, когда я достигну определенного возраста, волшебство коснется и меня — но мне не повезло. Я выглядела как тощая жердь со скобами на зубах, в кроссовках за тысячу двести долларов. Из-за Кортни мне хотелось умереть — особенно, когда она встречалась, а затем расставалась со всеми мальчишками, которые мне нравились. Но я никогда не злилась на нее за это. Мы были командой — Корт и Джо — пока Джо не решила, что она хочет быть Лией, и тогда мы стали Корт и Ли. Несмотря на нашу близость, когда мы стали старше, мы осознали пропасть, появившуюся из-за различий между нами. Наша дружба пошатнулась, когда мы учились в средней школе. Она променяла меня на девчонок из группы поддержки. Со своего места на открытой трибуне я наблюдала, как она заводит новых друзей, пока я сижу и выковыриваю хлеб из скобок на зубах и гадаю, почему у меня не начинает расти грудь.