К тому моменту, как я подъезжаю к кассе, люди уже смотрят на меня, словно я самая ужасная мать на свете. Я выгружаю все товары на конвейер и достаю ребенка из автокресла. Прижимаю ее к груди, неловко поглаживая. Пока я вожусь со своим кошельком, одновременно стараясь укачивать ребенка, кассир — несовершеннолетний правонарушитель, надувающий пузырь из жвачки — спрашивает меня:
— Это все? — я смотрю на пачки подгузников, которые лежат в мой корзине, а затем перевожу взгляд на пустой конвейер. Он смотрит на меня мутными от марихуаны глазами, ожидая моего ответа.
— Эм, нет. Мне еще, пожалуйста, все это невидимое дерьмо, — я указываю рукой на конвейер, но парень слишком тупой, чтобы даже посмотреть на него.
— Господи, — бормочу я, злобно проводя своей кредитной карточкой по сканирующему устройству. — Бросай курить план.
Моя дочь выбирает именно этот момент, чтобы обделаться. Не успела я убрать кредитку в карман, как содержимое ее пеленки просочилось мне на руки и на блузку. Я в ужасе осматриваюсь вокруг и пулей вылетаю из магазина.
Без памперсов.
Я отправлю за ними Сэма, когда он, наконец-то, соизволит перезвонить мне. Когда он появляется у входной двери, я по-прежнему в испачканной художествами своей дочери блузке, и в дополнение к этому у меня потекло молоко. Сэм качает головой.
— Каждый раз, когда я тебя вижу, ты выглядишь все хуже.
Я разражаюсь слезами. Сэм кладет памперсы на стойку и обнимает меня.
— Иди, прими душ, пока она спит. Я приготовлю что-нибудь поесть.
Кивая, я иду наверх. Когда спускаюсь вниз, он готовит спагетти.
— Садись, — предлагает он, указывая на барный стул. Я подчиняюсь, потянувшись к тарелке, которую он двигает ко мне.
— Ты теряешь самообладание, — сообщает он и накручивает спагетти на вилку, не глядя на меня.
Свои спагетти я разрезаю ножом на небольшие кусочки, чтобы удобнее было есть.
— Как мне убедить его вернуться домой?
— Стань другим человеком и научись уже, черт возьми, молчать, когда это необходимо.
Я бросаю на него страстный взгляд и заталкиваю в рот спагетти.
— Я тебя привлекаю?
Длинная пауза.
— Я гей, Лия.
— Что? Никогда бы не думала, что ты действительно гей.
— Ты сама говоришь об этом все время.
— Но, у тебя же есть дочь... Как ее зовут?
Он смеется.
— Кенли. Думаю, я сообразил, что я гей после ее появления.
Я опускаю голову на руки. Соблазнение гея — что-то новенькое для меня. Я тяжело вздыхаю и поднимаю голову.
— Калеб все равно бросит меня. Я уверена в этом.
На секунду Сэм выглядит немного опешившим, но спустя мгновение он уже возле дивана и обнимает меня рукой за плечи.