Следом за ней выбежала Цэрэн с Октаем на руках, а потом и Тургэн, а за ними тотчас появились вооруженные таланы. Они наставили на них оружие, и у беглецов теперь уже не было никакого выхода, и им пришлось покориться. Таланы начали между собой переговариваться и препираться, но их прервал Миртаан.
– Да какая разница. Засуньте их сюда к этим, – и кивнул в сторону отсека Леонтия. Пленников затолкнули в камеру к остальным. Бруно, до этого ведший себя осторожно и пугливо, и которого Саав разрешил мальчику взять с собой, привстал, принюхиваясь к новому запаху. Беркут, которого опустили на землю, замахал во всю ширину своих могучих крыльев, и зло заклекотал на собаку. Бруно испугался, заскулил и бросился вглубь отсека, подальше от столь непонятного и злобного зверя.
Пленные с виллы Леонтия, во все глаза разглядывали новоприбывших. Старуха, мужчина с большим припухшим рубцом на лице, маленькая девочка и все они с необычным разрезом глаз, и еще какая-то неведомая им птица.
Хильдебальд, подошел поближе к беркуту. – У нас, на нашей земле, откуда я родом, – есть похожие птицы. Но такую большую, я вижу в первый раз. Откуда вы? – обратился он к Тургэну.
Тот привстал и посмотрел прямо в глаза вандалу, и сказал что-то отрывисто, на своем языке.
Леонтий подошел к ним. – Когда я был в скифских землях, а это очень далеко отсюда, – так там появлялись эти люди. Они живут в далеких землях, где ещё не ступала нога римского солдата.
Хильдебальд усмехнулся. – Нога римского солдата не ступала ещё много куда. Туда, куда ступала нога храброго вандала.
Тут вступила в разговор Лидия. – Ну, разве вы не видите, что он такой же пленник, как и все мы. Зачем приставать к нему с вопросами?
Хильдебальд с ехидцей. – А ну да, я и забыл, что у римлян, все решения принимают женщины и мужчинам надо спрашивать сначала у них разрешения.
Леонтий схватил за локоть жену, и увел её с собой в сторону. Промиус тоже разглядывал с любопытством птицу. Беркут уже успокоился, сложил крылья, и сидел рядом со старухой, полуприкрыл глаза и повернув в её сторону голову. Старуха как будто что-то говорила, а он внимательно её слушал.
Вдруг мальчик почувствовал, как на него смотрит эта новая девочка. Она смотрела на него с любопытством, не отрывая глаз. Промиус вначале отвёл глаза, но когда он украдкой посмотрел в её сторону, – она продолжала на него смотреть. Потом она начала улыбаться, повернулась к старухе и положила голову на её колени. Промиус вдруг почувствовал, что все эти события его тоже порядком измотали и ему нестерпимо хочется спать. Воздух стал какой-то сладковатый и глаза стали слипаться, и он никак не может этому противиться. Мальчик повернулся к Ольдиху, чтобы сказать ему, что он немного поспит, и тут же, уронил ему голову на плечо.