Рикер расхохотался.
— Милая, может не стоит заглядывать так далеко? Ты так заботишься о моей репутации, или рвешься исполнить супружеский долг, чтобы познать все прелести плотских радостей? Ну, так к концу года я могу и исполнить твое желание, если решу с тобой расстаться. А если нет — то тут и переживать не о чем.
— К концу года я имею право сама решить, продолжить с Вами брак или нет.
— Ты, правда, так считаешь? — глаза мужа искрились от смеха. Красивые, надо признать, глаза.
— А что, нет?
— Странно, я думал, сиротам подобная наивность не свойственна. И что еще? Нет, думаю, мне не показалось. Гордость. Как ты умудрилась сохранить в себе подобные качества? Ты настоящее ископаемое. И ладно, характер. Но вот девственность…
Захотелось чем-нибудь кинуть в гада. Но нельзя. В очередной раз призвала себя к спокойствию и благоразумию. Надо потерпеть. Смеется он надо мной. Очень многим я казалась смешной. И в приюте из-за этого долгое время была изгоем. Если бы не… Нет, об этом сейчас думать не буду. Слишком Рикер уверен в своих словах, а значит, вполне возможно, что так и есть, и особого выбора у меня нет. Но на данный момент это последнее о чем стоит беспокоиться.
— У меня остался последний вопрос. Мне нельзя заводить связи на стороне. А Вам?
Рикер прищурился. Веселья, как ни бывало. Передо мной сидел серьезный, взрослый и очень опасный мужчина. Спокойным тоном, чеканя каждая слово, видимо, чтобы я окончательно все для себя уяснила, жестко произнес.
— Дорогая, мне можно все. Не советую тебе хоть в чем-либо идти против меня. Все ясно?
— Предельно.
Где-то глубоко внутри себя я вздрогнула. Но не более. Такое чувство обычно возникает перед прыжком в пропасть. Не столько страх, сколько предвкушение. Главное, чтобы во время прыжка сработала страховка, в чем, глядя в глаза новоиспеченного мужа, я сильно сомневалась.
* * *
Ужинала я уже одна в собственной комнате. Должна признать, после приюта, где я жила вместе с еще тридцатью девушками в одном большом помещении, и узкой каморкой на корабле, куда меня посели после прилета, в которой у меня, кажется, начала развиваться клаустрофобия, тут было очень хорошо. Просторно. И все мне. Мебели не так много. Широкая кровать, встроенный шкаф, прикрепленный к стене письменный стол и стул. Видимо все остальное, если понадобится, придется закупить мне самой. Благо, денег теперь было достаточно. Хорошо иметь богатого и щедрого мужа. Хотя, возможно, щедрость эта до первого косяка с моей стороны. Мебель выглядит простой и без излишеств, но все равно с первого взгляда понимаешь — все это стоит очень дорого. Стены, пол и потолок ванильного цвета, а мебель двуцветная — бело-синяя. Что и говорить, условия, по сравнению с прежними — небо и земля.