Нож не смог прорезать ткань!
Не веря своим глазам, Федоров убрал нож, поднес острие лезвия к подушечке указательного пальца и чуть уколол его, моментально почувствовав боль.
– А теперь смотрите! – тоном фокусника объявил Соколов.
Взяв нож из рук Федорова, поставил лезвие вертикально, снова посмотрел на зрителей, глазами приказывая смотреть на нож.
Отклонив лезвие градусов на тридцать, чуть нажал, и нож моментально прорезал ткань, уйдя в матрац сантиметров на пять.
– Вот так проверяют настоящий пуукко[68]! – возвестил Соколов, передавая нож в руки Федорова, который, быстро вложив лезвие в ножны, спрятал оружие в вещмешок.
Катер сбросил ход и повернул направо.
В дверь резко и громко постучали.
– Мы швартуемся, – заявил мужской голос, и по коридору забухали тяжелые шаги.
– Пошли наверх! – приказал Соколов, осторожно поднимаясь на ноги.
Федоров и Соколов нагрузились мешками и только сделали первые шаги, как катер ощутимо стукнулся правым бортом.
Дверь распахнулась, и в проеме показались два матроса.
– Капитан приказал вам помочь! Времени совсем мало! Надо срочно перейти на подлодку, пока на море штиль! – выдал сивый матрос, забирая у Федорова вещи.
Второй матрос забрал вещи у Краснова, и они оба рванули по коридору.
– Не торопитесь, товарищ капитан второго ранга! Вам нельзя делать резких движений, – посоветовал Краснов, обнимая кап-два за талию.
Через две минуты вся команда торпедного катера перешла на подводную лодку.
Глава шестнадцатая. Путь в затерянную бухту на Камчатке
Федоров думал, что путешествие на подводной лодке будет протекать гладко и спокойно.
Уйдет лодка под воду и тихо-мирно дойдет до Петропавловск-Камчатского, который все подводники называли просто Петропавловск, мечтал Федоров, лежа в носовом кубрике большой подводной лодки.
Но не тут-то было!
Оказывается, все на ПЛ не так просто и легко, особенно с изношенными аккумуляторными батареями и с «дружественными» японцами, которые прочно обосновались и укрепились на островах Курильской гряды.
Не прошло и суток, как лодка попала в сильный шторм, который и не думал прекращаться в течение двух дней.
Тем более что морские волны, постоянно наваливающиеся на подводную лодку, попали в снарядный погреб, залили электроприборы, и в кубрике сильно запахло горелой изоляцией и электролитом. Единственный вентилятор с трудом подавал свежий воздух, но не мог очистить его от запаха электролита, горелой изоляции и едкого мужкого пота.
«Амбре от нас еще то! Вот придем в порт, и два часа из бани не вылезу!» – мечтал Федоров, лежа на нижней койке на юте лодки.