— Вы ведь теперь ждете, когда я перейду к главному, ведь так, отец? — спросил Курт уже напрямую. — Я же знаю, что вы знаете, что я об этом спрошу.
— Опять инквизируешь духовника, — заметил отец Бенедикт теперь почти серьезно.
— Возможно, — не стал возражать Курт. — И вот — я спрашиваю о самом главном. Теперь, после всего того, что я уже наслушался и насмотрелся — теперь меня допустят во вторую библиотеку?
— Сомнения? — уточнил духовник, и Курт решительно качнул головой:
— Нет. Ничто из узнанного и даже увиденного мной не поколебало меня ни в вере, ни в уверенности. Подозреваю ли я, что сказанное мне — правда? Да, подозреваю, что частью — именно так. Изменит ли это что-нибудь? Нет. Если Тот, Чьим именем я исполняю свое дело, лишь «один из», я все равно с Ним. Если… — Курт помедлил, все так же глядя духовнику в глаза, — если даже никогда бы не было Бога Иисуса Христа, даже если никогда не существовало бы человека Иисуса — это ничего не меняет. То, что мы делаем, касается справедливости как она есть, и в своей сути неизменно.
— Он был, — коротко возразил наставник, и Курт кивнул:
— Тем лучше. И — тем более, я хочу знать больше, чем знаю. Ведь я заслужил это, не так ли?
— О да. Ты заслужил, — вздохнул отец Бенедикт. — Кроме того… Я горд своим воспитанником; говорю тебе это уже не в первый раз, помнишь?.. Так вот, мой мальчик, я горд и твоей рассудительностью, и твоей твердостью, однако же, я не хочу, чтобы сомнения, возможно, проявились в будущем. Это вторая причина, по которой — да, я впущу тебя во вторую библиотеку.
— Ведь там сейчас «Трактат», из-за которого завертелось все это? — уточнил Курт. — И многое другое, о чем на занятиях не рассказывали и о чем не всякому положено знать.
— Там многое, — смерив своего духовного сына долгим оценивающим взглядом, словно пытаясь найти что-то, что, быть может, упустил прежде, подтвердил наставник, понизив голос.
* * *
«…Что же до поднятого вопроса, каковы силы, с коими довелось сойтись нашему служителю, и каковы носители и адепты оных, а также начатки их верований и основы их культа, по долгом размышлении и восстановлении ведомых мне знаний и сведений ответить могу следующее.
Первое, о чем подобает упомянуть. Сии силы — есть стоящие за пределами порядка, блюдомого самою природой вещей, губительные и для человеческого рода в самом его существовании, и для мироздания в целом, зиждущегося на взаимнососуществующих основах бытия, природы и равновесных законах. Впрочем, осужденная и сама не отпиралась от служения своего силам древнего Хаоса, посему доказательства сказанного мною будут излишними.