– Может, я просто хочу власти.
– А если честно, почему? – спросила она. – Почему ты хочешь быть шейхом? Раньше Кадар тебя не интересовал. Ты сам говоришь, что редко сюда возвращался.
– Вопрос не в желании, – мгновение спустя ответил Азиз. – Это мой долг.
– Раньше долг тебя не интересовал, – заметила Оливия.
Азиз изобразил, что морщится.
– Ты не сдерживаешь удары, Оливия.
– Зачем сдерживаться?
Азиз рассмеялся:
– Действительно. Но вопрос резонный.
Азиз не хотел на него отвечать, но ощущал странную потребность быть честным. В его жизни было слишком много притворства. Оливии, с ее прямотой и безыскусностью, можно было доверять – по крайней мере, в малом.
– Отец никогда не хотел, чтобы я стал шейхом, – после паузы ответил он. – Он был во мне разочарован.
– Но почему?
Потому что отец любил Халиля. Даже зная, что это не его сын, даже изгнав его, шейх Хашем тосковал по любимому сыну и отвергал Азиза. Однако на этом честность Азиза заканчивалась – он не хотел жалости.
– Мы просто во многом расходились. – Мягко говоря. Он до сих пор помнил, как издевался над ним отец в ответ на любую попытку ему угодить. Однажды Хашем втащил его в комнату, полную помощников и советников, и приказал наизусть читать конституцию Кадара. Азиз сбился всего один раз – но Хашем безжалостно насмехался над ним, а потом дал пощечину и выставил прочь. Таких воспоминаний у Азиза были десятки, сотни. Пока наконец он не потерял девственность – с одной из любовниц отца – и не узнал, что есть другой способ жить. Ни о чем не заботясь.
– Ты держался подальше от Кадара из-за отца? – спросила Оливия. Азиз моргнул, прогоняя воспоминания, и легко улыбнулся. – Но это не объясняет, почему ты решил вернуться и стать шейхом.
– Думаю, из чувства противоречия, – медленно ответил Азиз. – Я хочу доказать отцу, что он был не прав. Доказать, что я могу быть шейхом, и весьма хорошим. – В его голосе зазвучали страсть и напор, и Азизу стало неловко за свой порыв.
– Значит, ты все равно позволяешь отцу контролировать тебя. Принимаешь решения ради него, – подумав, сказала Оливия. – Он выигрывает.
Азиз отшатнулся. Оценка Оливии задела его сильнее, чем он ожидал, но он не мог не признать, что она права. Отец все еще контролировал его решения. Хотя теперь это не так бросалось в глаза, но он все еще жаждал одобрения отца. Его любви.
– Я об этом так не думал, – как можно беззаботнее сказал он. – Но да, ты, наверное, права.
Оливия негромко сказала:
– Когда кто-то обладает такой властью над твоей жизнью, освободиться трудно. Даже решив его игнорировать, ты делаешь его центром своей жизни. Тратишь все свои силы и время на то, чтобы о нем не думать.