Понятия не имею, кто, черт возьми, этот мужчина, но никогда в жизни я не видела никого прекраснее.
Кара разрушила состояние транса, в котором я находилась, опираясь на меня, чтобы поговорить с Ребеккой.
— Ты же говорила, что он не придет?
Рэйвен приложила палец к губам, заставляя свою сабу замолчать, и я уловила вспышку в ее глазах, означающую что-то личное. Как ни в чем не бывало, Кара села обратно, но мне хотелось узнать больше. Я наклонилась к ней и шепнула прямо на ухо.
— Кто это?
— Маска, — прошептала она. — Он здесь Бог… сама жесткость. Он чертовски темный, плохой, порочный.
— Темный, плохой, порочный?
Она улыбнулась мне.
— Темный. Плохой. Порочный. Такой порочный… но такой невероятный.
Рэйвен схватила меня за локоть, притягивая ближе к себе.
— Нам пора идти.
Мой желудок сделал кувырок.
— Почему?
— Это не для тебя. Нам нужно уйти.
С молниеносной скоростью я возразила:
— Я хочу остаться.
— Ты понятия не имеешь, во что ввязываешься. Эта сцена, здесь, прямо сейчас, на самом деле не для тебя.
— Плевать. Я хочу остаться.
Мы смотрели друг на друга в течение долгих секунд, прежде чем я почувствовала неприятное желание сжаться в комок, словно ребенок. Она отвернулась, как только Маска сделал шаг. Он прижался к своей женщине, и она растворилась в нем, положив голову на его плечо в абсолютном повиновении. Он обнял ее и дернул молнию на груди вниз. У нее оказалась, на удивление, большая грудь, свисающая к ребрам. Я ощутила, как мои щеки налились румянцем, пока я следила за движениями его рук. Он полностью расстегнул ее платье, будто бы предлагая всем присутствующим в этой комнате ее обнаженное тело. Она была гладко выбрита, как и Рэйвен, и даже со своего места я могла заметить, насколько мокрой она была. Я заерзала на сидении, сгорая от стыда, но будучи невероятно очарованной. Она была обнажена и так уязвима в своей наготе перед всей этой толпой. В свете прожекторов каждая ее частичка была выставлена напоказ. Она выглядела такой настоящей, такой реальной. Она выглядела свободной. Я почувствовала сильную сухость во рту.
Рэйвен наклонилась ко мне снова.
— Мы уезжаем сразу после этой сцены. Без возражений.
Я кивнула.
Маска отбросил платье женщины в сторону, затем провел пальцами по ее рукам. По ее коже побежали мурашки, и она издала стон, когда он схватил ее за запястья, поднимая руки высоко над ее головой. Она держала их, как и требовалось, даже не дрогнув, пока он застегивал на ее запястьях кожаные манжеты, свисающие с потолка. Ее дыхание участилось, когда он отступил, чтобы управлять подъемником, поднимая цепи до максимума и вытягивая ее руки вверх. Он подошел, чтобы проверить цепи, потянув их вниз. Они легко поддались ему. Маска прижался губами к ее уху, шепча слова, которые я не могла услышать. Она раздвинула ноги, увеличивая натяжение цепей на руках, но он постучал пальцами по ее бедрам, приказывая раздвинуть их еще шире. Она сделала так, как он просил, сжимая цепи для поддержки, пока расставляла ноги до максимума. Он обошел ее, пристроившись сзади, и она склонила к нему лицо по-прежнему с закрытыми глазами. Ее губы раскрылись в безмолвном приглашении, и он придвинулся ближе, дразня ее рот крошечным прикосновением. Я услышала стон, когда она двинулась навстречу ему, моля о большем. Он дал ей то, чего она жаждала, жесткий, голодный поцелуй с языком. Когда он отстранился, я увидела, что ее помада стерлась, а губы стали влажными и опухшими от поцелуя.