К чести графини надо сказать, что она не падала в обморок, не вскрикивала и вообще не стала производить тех бессмысленных действий, которые считаются правильными для женщины. Она только побледнела, затем отложила письма и встала.
— Я не понимаю, зачем она им понадобилась… голос Оливии дрогнул, она глубоко вздохнула и продолжила, — Пойдем, конечно, я тебе помогу.
Спальня Марии была в самом конце коридора, через дверь от спальни матери. Дверь в нее была приоткрыта, Оливия распахнула ее шире, и мы обе увидели, что гувернантка лежит на полу. Ее халат некрасиво задрался, открывая ноги, рука была неудобно подвернута, а под затылком растекалась темная лужа.
Вот тут она все-таки негромко ахнула.
Я присела рядом с гувернанткой, проверила ауру, пощупала пульс и сказала, распрямляясь:
— Жива, не волнуйся. По голове ее стукнули изрядно, но, думаю, должна скоро придти в себя.
— А ты не можешь?… Ну, магией ей помочь?
— Могу, и подлечу, но сначала займемся Марией.
Я перенесла девочку в ее спальню, уложила на кровать и запустила процесс очистки крови. Затем мы вдвоем, с несколько большим усилием, перетащили в удобное кресло гувернантку, остающуюся для меня пока безымянной. Оливия влажной тряпкой стерла с ее лица и волос кровь, а я пошла будить Пьера Монжо — мои силы еще понадобятся для открытия портала на пятерых.
Пьер тоже не спал.
— Что-то мне очень не понравилось в разговорах за обедом, и я обдумывал, что же, — рассказывал он, натягивая штаны, пока я задумчиво разглядывала рисунок на балдахине над кроватью. — Потом лег, и даже вроде бы заснул, но снилась мне все та же самая баронесса Макмердок, скакавшая по облакам верхом на секретаре. Она еще и пальцем мне грозила, а у самой ногти длиной сантиметров пять, выкрашенные ярко-алым. Жуть! А потом я проснулся вроде как от грохота. Выглянул в коридор — никого. Попытался снова уснуть, а тут вот вы…
Н-да, по-видимому, мое падение с лестницы было не очень тихим.
Я коротко рассказала ему о своих ночных приключениях, Пьер даже замер, просунув только одну руку в рукав рубашки.
— Ээээ, я не понял. Чего они подорвались-то отсюда? И на что надеялись люди без капли магического дара, пытаясь захватить и удержать архимага? Ну, прямо как дети, честное слово…
— Я так понимаю, — попыталась я объяснить свое видение ситуации, — что баронесса каким-то образом меня опознала. Мы же не знаем, какие у нее есть амулеты, Яначек мог дать ей и «распознавание иллюзий». И приказала Панайотису за мной проследить. А он увидел, как я стою на краю лестницы, и не удержался, подтолкнул. Я читала его досье, там была сомнительная история с бабушкой, от которой он получил наследство.