— В десять часов я должен быть в суде. Шоколад не должен этому помешать.
Долли протянула руку и мертвой хваткой вцепилась в пояс его халата.
— Я вам помогу. Сделаю омлет. Есть сыр и ветчина. Так что ваш мозг без белка не останется.
Алекс, у которого не было выбора, взял кружку и сделал глоток, обдумывая это предложение.
— Ладно. Что за игра?
Долли улыбнулась. До чего же легко иметь дело с мужчинами!
— Что-то вроде «Двадцати вопросов».
Он тяжело вздохнул.
— Я устал от ваших «что-то вроде».
— Не уходите! — взмолилась она, уговаривая себя, что делает это для победы в игре. — Будем играть в «Мусорщика». Разве это трудно?
— Трудно. — Он допил кофе и вновь повернулся к выходу. — Я должен принять душ, иначе опоздаю.
Едва ли ему требуется три часа на дорогу. Долли знала это. За несколько дней, проведенных бок о бок с Алексом, она узнала о его привычках больше, чем ожидала.
Он вовсе не был таким замороженным, как ей казалось. У него было чувство юмора. Настоящего юмора, а не сарказма, которым он владел как шпагой. Другие положительные качества он успешно скрывал. Не скрывал только досады, которую вызывали в нем ребячество, импульсивность и дотошность Долли.
Она поморщилась, досадуя на саму себя, и сделала еще одну попытку.
— Бросьте, Алекс. Как по-вашему, сколько времени это может занять?
— Учитывая необычный склад вашего ума, пятнадцать минут. Плюс-минус неделя… — Он поставил пустую керамическую кружку на барную стойку и торопливо пошел в заднюю часть квартиры.
Уф… Она ошиблась. Иметь дело с мужчинами вовсе не легко.
— Эй! Чем вам не понравился мой склад ума? Что вы хотите этим сказать?
Она пошла следом, прислушиваясь к легкому постукиванию босых ног о деревянный пол. Гм… Интересно, как бы отнесся к этому Мистер Модельер Пижам. И куда девались его нарядные домашние тапочки, похоже, тоже от модного дизайнера?
— Алекс, ответьте мне!
— Долли, я иду в душ. — Он остановился в коридоре и взял из бельевого шкафа полотенце и махровую рукавицу.
— Неужели вы отказываетесь от омлета?
— Я отказываюсь не от омлета. — Он закрыл дверь шкафа и посмотрел на Долли сверху вниз. — А от игры в двадцать вопросов, которые наверняка скоро перерастут в двадцать две тысячи.
— Ха!
Алекс продолжал шествовать в ванную, а она продолжала преследовать… э-э… следовать за ним. Он вошел в комнаты Лиззи и обернулся только перед дверью ванной.
— Долли, я собираюсь принять душ.
Она уперлась пятками в пол и решительно скрестила руки на груди.
— Я вижу, вас не остановит никто и ничто.
Он выгнул бровь, словно желал сказать «ну что ж, посмотрим, что из этого выйдет», и вошел в комнату с красно-черным кафелем. Но Долли не могла позволить, чтобы он так легко отделался. В конце концов, он поднял брошенную ею перчатку.