Неужели причиной этих ссор стала Игра?
— Только не говори мне, что вы ссорились из-за неопущенного сиденья унитаза. Или из-за того, что кто-то выжимал пасту из тюбика не с той стороны.
На этот раз улыбка Лиззи была намного более естественной.
— Это я пережила бы. В общем, ничего особенного не случилось. Я влюбилась в законченного мерзавца. Придется с этим смириться. Если мне это не удастся, обращусь к психоаналитику.
Долли отняла у подруги конверты и бросила их на письменный стол.
— Ты говоришь таким тоном, словно это не имеет никакого значения.
— Что именно? Что мне придется смириться или что я обращусь к психоаналитику?
— И то и другое. Немедленно выкладывай, что ты натворила. А потом я надеру тебе задницу.
Лиззи невольно рассмеялась.
— А как же правила дружбы?
— Я их придумала, я и изменю, — сказала Долли. Она увидела, что Лиззи подняла глаза, и посмотрела туда же. На лестничной площадке второго этажа стояли Майкл Адамс и Алекс Кэррингтон.
Обе женщины дружно вздохнули. Этот вздох был красноречивее всяких слов. Майкл и Алекс были почти одного роста; первый был выше всего на пару сантиметров. Комплекцией они тоже напоминали друг друга, оба обладали классическими телами пловцов, только Алекс был немного шире в плечах.
Лиззи наклонилась и прошептала подруге на ухо:
— Понимаешь, это новоселье нужно мне для карьеры. Самая настоящая выставка. Стоило потратиться, чтобы получить признание.
— А я попытаюсь описать увиденное. В конце концов, редакционные статьи — это моя работа.
Однако пока что Долли не видела ничего и никого, кроме Алекса. На нем были темно-зеленые брюки, кожаные туфли и просторная рубашка из черного льна.
Неформальный прикид Алекса смотрелся куда более гармонично, чем ее претенциозный наряд, составленный по рекомендациям профессионалов. Представить их вместе невозможно. Они сочетались так же плохо, как горох с морковью, как ореховое масло с желе, как отложной воротник «Питер Пэн» с лифчиком фасона «Тинкербелл», как… круглая дырка с квадратным колышком. Эта мысль заставила Долли вздрогнуть. Во-первых, колышек у Алекса был не квадратный. Во-вторых, его нельзя было назвать колышком. Это скорее…
Почувствовав на себе пытливый взгляд Лиззи, Долли перестала пялиться на лестничную площадку и повернулась к подруге.
— Что?
Лиззи отвела взгляд, а затем снова уставилась на Долли.
— Если бы я тебя не знала, то решила бы, что не я одна скулю как брошенный щенок.
— Странно. Ты впервые призналась, что скулишь и чувствуешь себя брошенным щенком.
— Ты не ответила мой вопрос.
— На какой вопрос?