Тяжело было также сознавать, что теперь другой человек носит титул деда и отдает приказания, которые всегда отдавал старый граф, и пользуется уважением и почтением, до этого принадлежавшими дедушке. Дэниел. Все существо Джулии восставало против него. Хотя для этого и не было причин, поскольку виконт, а ныне граф взял на себя все заботы, которые Джулии и тете Милли было бы трудно уладить. Дэниел обладал поистине удивительными организаторскими способностями.
И, тем не менее, она испытывала неприязнь к кузену. Но так было всегда, или почти всегда. Будучи значительно старше ее, он неизменно выказывал свое презрение к ней. Когда она была ребенком, он, мальчишка, совсем не интересовался играми в «дом», «школу» или бегом наперегонки. Она была еще девочкой, а он уже стал юношей и с четырнадцати лет носил титул виконта. Его не занимали кузины с их визгом и хихиканьем или шумные игры, которым предавались его братья и сестры. Он быстро возмужал. Слишком быстро.
Дэниел всегда пренебрежительно относился к своим младшим родственникам, особенно к Джулии. Она невольно ощетинивалась от взглядов, которые он бросал на нее, когда видел ее катающейся верхом, плавающей в озере или играющей в крокет с подоткнутой юбкой, чтобы не споткнуться о подол. Создавалось впечатление, что он испытывал большее уважение к дождевому червю, нежели к ней.
Джулия всегда обижалась на него и при всяком удобном случае старалась ему досадить. Но как ни странно, ей, помимо этого, хотелось произвести на него хорошее впечатление. Потому что прежде всего Дэниел был старшим кузеном и к тому же очень красивым старшим кузеном. В пятнадцать лет она могла часами смотреться в зеркало, меняя одно платье за другим, пока ее не удовлетворял выбор, и так и сяк укладывала волосы, чтобы добиться желаемого результата. Но единственный раз, когда кузен заметил ее в то лето, был момент, когда она с хихиканьем мчалась по террасе вслед за Гасси с раскрасневшимся лицом, в мятом блеклом платье, с развевающимися во все стороны волосами! Дэниел смотрел на нее, как всегда безукоризненно одетый и причесанный.
– Право, Джулия, – процедил он тогда, с отвращением оглядывая ее с головы до ног, – тебе не кажется, что пришло время повзрослеть?
После того как он удалился, она скосила глаза и показала ему язык, что вызвало у Гасси приступ смеха, который он постарался подавить. И она была рада, что Дэниел не приехал на следующее лето и на следующее тоже, и еще на одно. Она была рада, что он не появлялся в имении. Она искренне желала, чтобы он не приехал и на этот раз – высокомерный, холодный, лишенный чувства юмора… граф. Ей ненавистна была мысль, что он стал новым графом Биконсвудом.