— У меня есть идея, — сказал Джош, глядя на огонь. — Ведь нам нужно послать кого-нибудь на поиски Рейчел Лейн, так?
Тип, глубоко затянувшись сигарой, молча кивнул.
— И это должен быть юрист, который сможет дать ей все необходимые разъяснения. В целях сохранения конфиденциальности целесообразно послать юриста из нашей фирмы.
Тип, набрав полный рот дыма, снова кивнул.
— Сколько времени это займет? — спросил он.
— Не знаю, но коротким путешествие определенно не будет. Бразилия — большая страна, она простирается до сорок восьмой южной параллели и покрыта джунглями и горами. Эти люди живут в таком медвежьем углу, что никогда не видели даже автомобиля.
— Я не поеду.
— Можно нанять местных проводников, но и в этом случае на дорогу уйдет не меньше недели.
— А каннибалов там нет?
— Нет.
— А анаконд?
— Расслабься, Тип. Ты никуда не поедешь.
— Спасибо.
— Но ты понимаешь, в чем проблема? У нас работают шестьдесят юристов, и все завалены работой. Ни один из нас не может все бросить и отправиться на поиски этой женщины.
— Пошли кого-нибудь из среднего персонала.
Джошу идея не понравилась. Слушая, как гудит в камине пламя, он отпил виски и, затянувшись сигарой, медленно выпустил дым.
— Это должен быть дипломированный юрист, — сказал он, словно размышляя вслух.
Вернулся дворецкий, чтобы снова наполнить стаканы, поинтересовался, не подать ли десерт и кофе, но гости отказались.
— Как насчет Нейта? — спросил Джош, когда они снова остались одни.
Стало очевидно, что Джош с самого начала думал именно о Нейте, и это вызвало у Типа легкое раздражение.
— Ты шутишь? — спросил он.
— Нет.
Они немного покрутили идею послать в джунгли Нейта, одно за другим отметая высказываемые поочередно возражения и опасения. В течение двадцати трех лет Нейт О'Рейли был одним из партнеров фирмы. В настоящее время пребывал в реабилитационной клинике в Блу-Ридж-Маунтинз, к западу от Ди-Си. В последние десять лет он частенько гостил там. Каждый раз, приходя в себя, Нейт отказывался от вредных привычек, загорал, совершенствовался в теннисном мастерстве и давал клятву покончить с порочными пристрастиями раз и навсегда. Но сколько ни клялся, что «это в последний раз», что он больше никогда не спустится в преисподнюю, каждый следующий его срыв оказывался еще более сокрушительным. И вот в возрасте сорока восьми лет он оказался окончательно сломленным, дважды разведенным и находился под судом за уклонение от уплаты налогов. Будущее его представлялось плачевным.
— Он ведь когда-то был неплохим спортсменом, не так ли? — припомнил Тип.