Дрова рубить, воду из колодца по морозу таскать. Сортир на улице, душ летний – тоже. Никакой красивой романтики, а только много-много тяжелой, грязной работы.
К тому же покупатели почему-то не торопились становиться в очередь за его гениальными шедеврами. Вот и стал он обратно в город со своими картинами ездить. Сначала каждый день возвращался. Потом стал вроде как у друзей на день-два оставаться. Потом почти по неделе пропадать.
А вот когда Валюшке чуть больше года стало, сообщил Элоди, что у него, видишь ли, новая любовь, и его нежной артистической натуре не прикажешь, так что он уходит от нее. Просто так взял и позвонил с такой новостью, даже приехать не потрудился.
А на самом деле, просто нашел какую-то богатую тетку, которая за свои деньги стала его раскручивать. Мальчик быстро сориентировался в этой жизни, как женщин в своих целях использовать.
Движения Людмилы стали резкими от явного раздражения и посуда жалобно звякала, реагируя на досаду передвигающей ее хозяйки.
– Вот ублюдок! – пробормотал Мусса. – А что Элоди?
– Да что? Сам ведь видел. Отремонтировала дом. Наладила хозяйство. Научилась сыры такие делать, что у нее все влет разбирают, да еще и ресторан какой-то городской закупается. Живет, в общем, потихоньку. Только периодически тяжело ей приходится. У нас ведь в деревне помощники и наемные работники кто? Одно алкашье, сидельцы бывшие, никто постоянной работы не ищет, а так – от шабашки к шабашке перебиваются. Ненадежные они. С ними сегодня договоришься, а завтра они возьмут и не придут, если в другом месте более легких денег нанюхают. А если уж хоть копейка в руки попала, то все – пока не пропьют, не остановятся. Пропащие люди, – обреченно махнула рукой Люда. – А ты что же, Мусса, просто помочь ей решил, или понравилась тебе наша Ладушка?
– Ага, Мусса у нас целыми днями только и ищет, как бы помочь одиноким женщинам, – съехидничал Марат. – У него прямо цель в жизни – не обойти своим вниманием ни одну. Конечно, при условии, что они симпатичные.
– Заткнись, а? – вяло отмахнулся Мусса. – Мы просто немного знакомы с Элоди. А раз я тут, и все равно заняться нечем, почему бы не помочь. Не валяться же кверху брюхом на солнце?
– Угу… – хотел вставить еще пять копеек Марат, но Мусса замахнулся дать ему подзатыльник.
Брат увернулся, и, поблагодарив Люду за завтрак, они ушли, продолжая негромко пререкаться.
* * *
– Так вот как живут самые горячие женщины современности! – огляделся Марат, выбираясь из машины. – Привет, Элоди! Страшно рад тебя видеть, но если бы тут еще и София образовалась, то вообще бы обделался от счастья!