А затем пришло осознание того, что все же мы вырвались, сбежали. Летим.
– Так вот ты какой, северный олень, – не нашелся я сказать ничего лучше. – Любимая, давай тогда над нашим контейнером пролетим. Подозреваю, что там уже кто-то есть, хоть крыльями помашем.
Стер холодный пот рукавом свитера, дрожащей рукой.
В кегельбане было людно и шумно, все дорожки заняты, у стойки с обувью очередь. Гул катящихся шаров, грохот сбитых кеглей, веселая музычка, если кто страйк выбивает. Мы пристроились на самой дальней от входа дорожке, обложившись тарелками с мини-бургерами и обставившись бутылками пива.
Марианна оказалась невысокой худенькой шатенкой из Монреаля, а сожитель Эл, как я окрестил про себя ее партнера, оказался высоким, худым, похожим на хипстера студентом-историком, когда-то приехавшим из Портленда, что в штате Орегон, в Северную Дакоту на пару недель, в гости к друзьям, да там и провалившимся. Марианна постарше его лет на пять, наверное, если так с виду судить.
Зато Эл играл в боулинг мастерски, не оставляя нам ни единого шанса не то что на победу, а даже на достойный счет. Страйк за страйком, посрамляя нас в каждой игре.
Пара понравилась. Оба. Веселые, Марианна так просто шебутная, душа компании. Эл, правда, вроде бы и тихий, зато остроумный, и что для американца малость редкость – еще и очень эрудированный. Я тут, откровенно говоря, страдаю от отсутствия интересных собеседников. О чем-то серьезном говорить не любят, темы за пределами спорта, машин, прошедших отпусков в разговорах практически никогда не возникают. Даже сейчас пытаются обсуждать Кардашьянов, хоть те и не во всех действительностях присутствовали. Но где они были, то обязательно в роли фрик-шоу, портрета семьи придурков вокруг большой задницы.
В общем, иногда хочется и о чем-то серьезней поболтать, особенно под пиво или что покрепче, как у нас принято, то есть и про политику, и про смысл жизни, но вот тут этим заниматься не с кем. Отчасти еще и поэтому я все чаще думаю о том, что неплохо бы вернуться в Углегорск. Вот там всегда было кому беседу поддержать.
Еще интересней стало, когда выяснилось, что Эл сейчас работает главным городским библиотекарем. Даже некий символизм в этом мне удалось обнаружить при определенном душевном усилии, потому что именно в библиотеку я идти и собирался.
– У вас все сохранилось по этой действительности? – спросил я, чокаясь с ним пивом. – Ничего не выбросили?
– Все на месте. – Он даже отмахнулся от такой моей глупой мысли. – В полной сохранности. Что-то нужно найти?
Сказать? Нет, все подробности выкладывать не буду, мы знакомы-то два часа всего.