Только вот никак не хотелось проблем – и с властями, и с бандитами, да и избежать всяких соблазнов. Жаль, без оружия нынче некуда, а вот с ним связываться тоже непросто. Проблема…
Что же делать? Бросить всё и убежать – уже тоже невозможно. Коснись чего – наследил тут Василий по полному. Не говоря уже об отпечатках своих пальчиков на двери и, пусть и еле заметных, следов своих кожаных ботинок сорок третьего размера, так и всяких нежелательных свидетелей могло найтись уйма. Мало ли кто может бродить, да ещё с утра, по гаражному кооперативу?
Наверное, стоит вызвать полицию? Опять же, без всяких подкидок, есть риск пойти по оружейной статье. Голова у Васи шла кругом. Так ничего пока и не придумав, он решил вытащить сумку поближе к двери. Если никого и ничего не будет наблюдаться на горизонте, у него есть шанс покинуть незамеченным это долбаный гараж и хотя бы залететь в свой, конечно, на худой конец, и прихватив баул. Чего уж тут думать и теряться? Для этого всего лишь надо было как-то умудриться затереть следы обуви на полу, хотя бы этим камуфляжем, да позже вытереть отпечатки пальцев на двери.
Подхватив в одну руку тяжеленный баул, а в другую тряпки и свою сумку, для кучи смахнув туда же по пути книжки с уголка столика, Василий, ничего не думая, торопливо направился обратно. Отчего-то он пошёл прямо через то место, где лежал этот проклятый кусок картона. Подняв правую ногу, а левую оставив на краешке картона, он поставил её туда на середину и тут же перенёс всю тяжесть тела.
Остальное мужчина додумать, просто, не успел. Вдруг пол, точнее, кусок картона резко провалился под ним, и он прямо вместе с сумками и тряпками полетел вниз. Ему малость не повезло, и он успел сильно стукнуться, слава богу, не прямо спиной, а чуть боком, об прямой и не очень острый край, наверное, кирпичной кладки. Конечно, было больно, но терпимо. Похоже, Петя-бандит отчего-то решил прикрыть зев, возможно, какой-то ямы на полу своего бокса или даже погреба первой подвернувшейся ему, проклятому лодырю и жадюге, вещью? Ну, что ему стоило, при его-то средствах, кстати, весьма халявных, построить нормальный люк?
Больше этих весьма лёгких проклятий Василий придумать, тоже, не успел. Вдруг, прямо в то время, что он летел, что-то так ярко сверкнуло перед его глазами, словно молния, и неудержимая боль заполнила всё его тело. В тот же момент мужчина ощутил, как тысячи и тысячи острых иголок впились в его тело. Стало ещё, наверное, во сто крат, больнее. Сильно-сильно закружилась голова, и всё, что окружало его, поплыло куда-то, завертелось бешеным темпом. Последнее, что успел запомнить Василий перед потерей сознания, как неявные полоски света всё ввинчивались и ввинчивались в непонятное пространство.