— Мы? — удивился Дружинин. — Ты что, хочешь взять меня с собой? Но ведь я уже засветился у здешних жандармов. Не могу же я явиться к ним снова, в твоей свите, и сказать: «Извините, я передумал, я теперь не инженер, а совсем важная птица»! Лучше я отдохну денек. Тут, кстати, завтра приезжает Константин Бальмонт, будет лекцию читать. Очень хочется послушать…
— После послушаешь, если удастся, — сказал на это Углов. — Мы сюда не лекции слушать прибыли, а расследование проводить — забыл? А что касается до твоей засветки, то ты ведь к генералу Курлову наведывался, верно? А я собираюсь нанести визит местному жандармскому начальнику. А если вдруг там и Курлов случится — что ж, скажем, что в первый раз ты явился к нему на разведку. А он и купился, ха-ха.
В приемную начальника Киевского охранного отделения подполковника Николая Кулябко стремительно вошли двое. Впереди шествовал невысокого роста крепкий господин в щегольском сером сюртуке, с орденом Святой Анны на шее и с ястребиным взглядом стального цвета глаз. Его сопровождал господин повыше и помоложе, в жандармском мундире с погонами ротмистра. Адъютант начальника отделения поручик Стодольский уже открыл было рот, чтобы произнести обычное «Господа, прием окончен, придите завтра», но осекся. Будучи человеком достаточно опытным и наделенным чутьем, поручик успел оценить и орден первого из вошедших, и его немигающий взгляд. Ясно было, что такой человек не привык выслушивать возражения и тем более отказы; он привык сам отдавать приказания и требовать их неукоснительного исполнения.
— Чего изволите, господа? — спросил поручик.
— Я статский советник Угрюмов, из Петербурга, — отрывисто произнес обладатель ордена. — Кулябко у себя? Вы телеграмму о моем прибытии получили?
— Никак нет, ваше превосходительство, телеграмма еще не прибыла, — ответил поручик, вытягиваясь в струнку. — Видимо, какая-то заминка на линии, такое случается. Господин подполковник у себя, сейчас я о вас доложу.
— Хорошо, поручик, доложите, — милостиво разрешил приезжий. — Да не забудьте, скажите подполковнику, что я прибыл по именному поручению сенатора Трусевича. Уж о нем-то, о его комиссии он должен знать. И со мной следователь по особо важным преступлениям ротмистр Зверев.
— Сию минуту! — произнес Стодольский. — Все передам, как вы сказали. Извольте, господа, присесть.
Он скрылся за дверью. И не успели приезжие осмотреться и сосчитать до десяти, как дверь кабинета отворилась и адъютант почтительно пригласил их войти.
Хозяин кабинета подполковник Кулябко встретил гостей у самой двери. Это был высокий, стройный, молодой для его должности человек с довольно красивым лицом. Портили это лицо только беспокойно бегающие глаза.