– Ты кому-нибудь говорил об этом?
– Конечно нет, – заверил Стэг. – Но он оставил записку.
Блэнтон покачал головой. Вокруг его налитых кровью глаз обозначились черные круги. Джонни Стэг почувствовал, как его лицо залила краска возбуждения, как у человека, на чьи дорогие восточные ковры высыпали мусор.
Квин встретил Уэсли у переднего подъезда, указав кивком на черный «камаро» Говри 1969 года выпуска, припаркованный у другого подъезда.
– Как тебе нравятся мои колеса?
– Когда ты вернулся?
– Сегодня.
– Ты собираешься вернуть машину назад, в Колумбус?
– Это важно?
– Очевидно, – сказал Уэсли. – Это ведь улика. Мы думали, с автозаправки ее угнали, но, по словам Лили, воспользовался ею ты.
– Полагаю, что в таком случае ее лучше подогнать к офису шерифа.
– Машина может претерпеть изменения во время перегона.
– Конечно может.
Уэсли ухмыльнулся.
– Да, черт возьми! – воскликнул Квин, запрыгивая на переднее сиденье. Он завел двигатель и дал задний ход. Они проехали мимо помощника шерифа Леонарда Макмина и помахали ему рукой.
Макмин наклонил голову, как собака, слушающая пронзительный звук, и помахал рукой в ответ.
Уэсли набрал из переднего кармана своего кителя немного жевательного табака и помял его пальцем.
– Быстрее, – сказал он.
Квин резко надавил педаль газа и сорвался с места, прежде чем перейти на первую скорость. «Камаро» сделал великолепный рывок, пахнув в лицо Леонарда черным дымом.
Они смеялись всю дорогу до Главной улицы, затем поехали за город по длинной-предлинной дороге на предельной скорости. Они знали, что никто их не остановит. Квин чувствовал себя школьником, только в этот раз в компании с полицейским, пристегнувшим ремень безопасности.
– Еще больше удовольствия, чем на пожарной машине.
– Несомненно, – согласился Квин.
Он поймал радиостанцию, передававшую музыку кантри. По ней горланили песни из забытого репертуара прошлого. Они носились по неприметным проселочным дорогам, проезжая заброшенные кладбища и автозаправки. Перед глазами мелькали земля и гравий. Квин поменялся местами с Уэсли. Тот перескочил с дороги в заросшее сорняками поле, порушил прогнивший забор и скользил по грязи, пока не застрял в овраге. Однако, включив двигатель на полную мощь и изо всех сил нажимая на педаль, ему удалось вывести машину на проселочную дорогу, ведущую к ферме.
Оба смеялись до упаду.
По радио передавали песню Хаггарда «Думаю просто остаться здесь и пить». Квин не мог не смеяться, видя, как будущий шериф округа буйствует на проселочных дорогах. Они проехали поворот, и Уэсли резко прибавил газу, взбираясь по склонам холмов, окружающих ферму. «Камаро» разбрасывал гравий и грязь вдоль узкой дороги.