На краю омертвевшего пруда лежало лицом вниз тело. Тело девушки с голыми ногами без туфель. Ветер приподнимал подол ее юбки, под которой виднелись трусы. Парни были скорее ошеломлены, чем напуганы. Один из них подошел ближе и тронул девушку за плечо. На ее голове была окровавленная наволочка. Отверстие в ней точно указывало, куда вошла пуля.
Кожа девушки была белой и сморщенной, как на брюхе рыбы.
– Зачем ей надели этот мешок на голову?
– Потому что не хотели, чтобы она видела происходящее. Ты как думаешь?
– Сколько раз в нее стреляли? – спросил Квин.
– Всего один раз, – ответила Лили.
– Ее били?
– Не знаю, – отозвалась Лили. – Люк Стивенс еще не осматривал тело.
– Сколько времени она пролежала там?
– Может, неделю. Трудно сказать. Ее объели звери.
Квин стоял на поле позади фермы. Перед ним еще курилась дымком куча тлеющей золы. Он подбрасывал туда сухие ветки и чурки от упавших стволов деревьев, когда услышал, как подъезжает джип Лили. Она появилась перед ним, когда он сидел на корточках, помогая костру разгореться и греясь в ранний утренний час. Дождь со снегом прекратился, но становилось холоднее, ветер трепал пламя и уносил во тьму дым и искры. Два больших дерева ореха-пекана близ дома выглядели как часовые.
– Сейчас мы мало что можем сделать, – сказал он. – Ты ездила к проповеднику?
– К нему ездил Уэсли, – пояснила Лили. – Лично сообщил новость.
– Нелегкая миссия.
– Это его работа, – пожала плечами Лили. – Уэсли рассказывал, что они боялись, как бы жена проповедника не покончила жизнь самоубийством.
– Этого следовало ожидать.
Квин нашел спиленное бревно и сел на него. Лили устроилась рядом, спрятав руки под мышками и наклонившись к огню. Квин поковырял палкой по краю костра, затоптал несколько отлетевших на сухую траву угольков.
– Хочешь выпить? – спросил он Лили. – Бум оставил полбутылки.
– Я на службе.
– Ну и что?
– Не годится для общения с людьми.
– Вещь хорошая.
– Ты пьешь в разведке?
Рядом с Квином Лили было теплее, их ноги касались друг друга. Она протянула руки, погрела их у огня и вновь прятала под мышки. Квин выпрямил ноги, приблизив подошвы ботинок к огню. Они долго молчали. Лили сходила к «чероки», чтобы проверить работу диспетчерской службы, затем вернулась и снова села рядом с Квином.
С заколотыми вьющимися волосами, без косметики, Лили выглядела моложе. На ней были джинсы и куртка окружного шерифа, до шеи застегнутая на молнию. Кроме того, при ней было оружие в кобуре, полицейская дубинка и набор наручников у тонкой талии.
– Мне жаль ее семью, – продолжила Лили. – Вне зависимости от того, по какому пути пошла девчонка. Очень неприятно сообщать такие известия.