Он посмотрел на меня долгим, полным непонятного сомнения взором.
— Нет.
— О, тогда, значит… нравится? — догадалась наконец я, на что инкуб недовольно заворчал и отвернулся. — Ну и зря. Своих желаний не надо стесняться. Иногда крохотная просьба решает огромное количество ненужных проблем.
— Где ты этому научилась? — хмуро спросил он, отнимая руку и поворачиваясь ко мне другим боком.
— Обязательная программа воспитания. Суккуба должна уметь доставить мужчине удовольствие. И не только с помощью плотских утех.
— А для тебя кто-нибудь такое раньше делал?
— Да. Только для этого меня понадобилось сперва приковать к ложу и вставить в рот кляп. — Я подняла спокойный взгляд. — Хочешь еще что-нибудь спросить о моем прошлом?
Мессир недовольно сузил глаза.
— Хочу получить ответ на вопрос, но не уверен, что ты ответишь.
— Тогда молчи, и мне не придется врать, — хмыкнула я. — А вообще, я удивляюсь — ты один из немногих мужчин, кто не пытается за меня думать.
Он пренебрежительно фыркнул.
— Я просто поражен, что ты способна это делать самостоятельно… Ар-р-р!
— Ох, прости, — очаровательно улыбнулась я, вынимая вонзившиеся на всю глубину когти из его плеча и невинно хлопая ресницами. — Я такая неловкая!
— Хельр-р-риана! — раздраженно рыкнул Мессир, потирая мгновенно затянувшиеся ранки. — Ты играешь на моих нервах!
— На чем умею, на том и играю, — промурлыкала я, жмурясь, как сытая кошка.
А когда он без предупреждения принял демоническую ипостась и, разъяренно шипя, цапнул меня за руку, мгновенно прильнула к его груди, инстинктивно поступая так, как поступила бы с Князем. Мои руки беспрепятственно обвили его шею, внезапно ожившие волосы перехватили метнувшиеся в мою сторону смоляные пряди, привычно спеленали их, переплелись в страстном танце. А затем я пощекотала кончик заостренного уха коготком и, потершись щекой о жесткие чешуйки на коже, тихонько заурчала.
От столь неожиданной смены настроений Мессир замер, так и не поранив мне кожу. Его когти, щелкнув в опасной близости от моего лица, растерянно разжались. Жесткие складки в уголках рта расслабились. Гневно раздувающиеся ноздри застыли. После чего он шумно выдохнул и все еще недовольным голосом рыкнул:
— Зачем ты это делаешь?
— Хочешь понять? — прошептала я, отстраняясь и пытливо заглядывая в заполненные Тьмой глаза. — Многие хотят знать, кто такие суккубы, многие пытались, но мало кому это удалось. А между тем разгадка крайне проста: мы просто многогранны, инкуб. Причем каждая наша грань по-своему хороша. Мы можем быть ласковы, как домашние кошки. Бываем свирепы, словно высшие демоны. Становимся безудержными, поддаваясь страсти. И покорными, когда находим того, кому хотим доверять. Однако когда на наших руках защелкиваются брачные браслеты, все грани отсекаются, кроме одной. Мы становимся слабыми, ущербными и простыми, потому что лишь такими нас готов увидеть законный муж.