— Ну, что, Молли Энн, — сказал он. — Пошли.
Сестра бросила на него беглый взгляд, а потом неожиданно бросилась к матери и обняла ее. Мэрилу долго не отпускала ее. Затем Молли Энн поцеловала по очереди всех детей и медленно пошла вслед за Дэниэлом. Они двинулись в путь.
— Дэн! — хрипло окликнул сына Джеб.
— Что, папа? — Дэниэл остановился.
Отец подошел к ним.
— Если что-то у вас там не заладится, — неловко сказал он, не желая, по-видимому, даже думать о такой возможности, — скажем… Ну, в общем, если что-то будет не так, возвращайтесь домой. Помните, что здесь ваши родители, которые любят вас и гордятся вами.
Дэниэлу показалось, что его горло сжимает железная рука. Лицо отца оставалось бесстрастным, но глаза казались какими-то побелевшими и растерянными.
— Конечно, папа, — сказал он, неожиданно поняв, как сочувствует отцу в эту минуту. — Не волнуйся. Все будет хорошо.
Джеб молча посмотрел на сына и кивнул.
— Да, я знаю, — ответил он, прищурившись, чтобы из глаз не текли слезы. — И не давай в обиду сестру.
— Все будет хорошо, папа, — повторил Дэниэл.
Джеб подошел еще ближе и вдруг во внезапном порыве стиснул сына в объятьях. Они простояли так несколько мгновений, а затем руки Джеба разжались, и он медленно побрел к дому.
Дэниэл проводил отца взглядом. Когда отец скрылся из виду, он резко повернулся к сестре.
— Пошли, Молли Энн, — коротко сказал он. — Нам еще шагать и шагать.
Пройти им предстояло тридцать четыре мили.
День выдался жарким, намного более жарким, чем предполагал Джеб. Солнце неподвижно висело над головами Дэниэла и Молли Энн, безжалостно выжигая пыльную дорогу огненными лучами.
— Как ты думаешь, во сколько мы придем? — спросила Молли Энн.
Сдвинув свою истрепанную широкополую шляпу со лба на затылок, Дэниэл ладонью вытер с лица пот:
— Думаю, осталось еще миль одиннадцать-двенадцать, — прикинул он.
— Я не могу больше идти, — сказала сестра. — Давай отдохнем.
Немного подумав, Дэниэл кивнул:
— Давай.
Они сошли с дороги и, пройдя немного по полю, уселись в тени дерева. Сбросив тесные ботинки, они наслаждались свободой.
— Единственное, что я не могу себе представить, — это то, как я буду ходить в ботинках по городу, — произнесла Молли Энн.
— И мне в них нехорошо, — ответил Дэниэл, рассматривая мозоли. — Но, надеюсь, мы привыкнем.
— У меня пересохло во рту, — пожаловалась сестра. — Можно здесь где-нибудь попить?
— Я знаю, что где-то милях в трех отсюда есть источник. Когда дойдем до него, устроим привал и поедим сэндвичей.
— И ноги вымоем?
Дэниэл засмеялся.
— И это тоже. — Он поднялся на ноги. — Ну, давай, вставай, надо идти.