– Если такой договор и существует, то на нем нет моей подписи, сэр, – холодно заметил маркиз. – Если соглашение было устным, то я не подтверждал его. Этот договор не имеет ко мне никакого отношения.
– Юная леди, выросшая в уверенности, что однажды она станет герцогиней Уитингсби, будет оскорблена, – сказал герцог.
– Я не поддерживал ее надежды, – возразил маркиз. – Думаю, вы должны согласиться, сэр, что этот разговор не имеет смысла. Я женат. Церемония бракосочетания состоялась, мы расписались в книге регистрации браков в присутствии свидетелей.
Отец холодно, без всякого выражения, смотрел на него. Для его сына это был момент наивысшего торжества. Он спокойно выдержал взгляд отца.
– Остается надеяться, Стаунтон, что вы знаете, как надлежит одеваться вашей жене, – наконец сказал герцог. – Надеюсь, ее дорожная одежда завтра бесследно исчезнет? У меня создалось впечатление, будто экономка приняла ее за служанку.
Значит, она поэтому все еще стояла в дверях, когда он обернулся, чтобы представить ее отцу? Маркиз улыбнулся про себя.
– Моя жена нравится мне такой, какая она есть, – возразил он. – И не важно, какое на ней платье.
– Нелепо так считать, если внешность жены отражает ваше положение в обществе, – сказал герцог. – В том виде, в каком она появилась в моем доме, ей едва ли нашлось бы место на кухне.
– Как мой отец и человек, в чьем доме мы гостим, вы имеете право сказать это, – жестким и холодным тоном ответил маркиз Стаунтон, скрывая чувство глубокого удовлетворения. – Однако я переговорю на эту тему с тем, кого это непосредственно касается.
«Что же у нее там в этом маленьком сундучке?» – подумал он.
– Вы, наверное, хотите подняться наверх, прежде чем спуститесь в гостиную к чаю? – спросил герцог и строго добавил:
– Вы будете сопровождать леди Стаунтон. Не опаздывайте. И сообщите миледи, как нужно обращаться ко мне, Стаунтон.
Сын постоял некоторое время, глядя на отца, потом молча направился к двери. Он еще помнил, когда, будучи мальчиком, восхищался отцом, которого редко видел. Как радовался любому замечанию о своем сходстве с герцогом. Как всю свою юность старался сделать все, чтобы отец был им доволен, соперничал с ним, хотел быть достойным преемником его светлости. Все его усилия оставались незамеченными. А из-за всякой ошибки на уроках, любой мальчишеской выходки, из-за ссоры с младшими братьями и сестрами его призывали в эту комнату, где допрашивали и читали ему нотации. Он выслушивал поучения, стоя у массивного письменного стола, и знал, что сейчас последует приказание наклониться над столом.