– Ваш отец действительно очень болен, – сказала Чарити. – Вы знаете, что с ним и насколько это серьезно?
Прошлым вечером Энтони после ужина поговорил об отце с Марианной.
– У него проблемы с сердцем, – ответил он. ~ За последние несколько месяцев уже были небольшие приступы. Врач предупредил, что следующий приступ может оказаться последним. Он рекомендовал отцу соблюдать постельный режим.
– Думаю, ваш отец не любит советов, – заметила она.
– Это еще слишком мягко сказано, – поддержал ее маркиз.
– Может быть, он послушает вас. Наверное, отец пригласил вас домой в надежде поговорить с вами. Он рассчитывает, что вы сможете снять с него бремя управления имением.
Энтони невесело засмеялся, и Чарити вопросительно посмотрела на него.
– Вы его любите? – тихо спросила она.
Он снова засмеялся.
– Глупый вопрос, сударыня, – заметил он. – Я прервал с ним все отношения восемь лет назад. И все эти годы специально занимался всем, к чему отец питает глубокое отвращение. Я жил безрассудно, занимался рискованным бизнесом и инвестициями. Я сделал себе состояние, не связываясь с землей. И стал… – Он заколебался, не зная, как продолжить.
– Повесой, – закончила за него Чарити.
– Я обрел свободу, – сказал маркиз. – От него и от всего этого. Я вернулся сюда как независимый человек, на своих собственных условиях. Нет, я его не люблю. Его не за что любить. Да я и не способен любить, даже если и есть за что. Вчера вы были совершенно правы, сказав о моем сходстве с отцом.
– Но почему же он позвал вас домой? – спросила Чарити.
– Чтобы еще раз доказать свое превосходство надо мной, – сказал маркиз Стаунтон. – С намерением превратить меня в такого человека, как запланировал с самого моего рождения. Чтобы я мог продолжить традиции, которые он так тщательно хранил.
– А может быть, чтобы увидеть своего сына перед смертью, – предположила Чарити.
– Скажите мне, сударыня, – раздраженно спросил маркиз, – вы увлекаетесь романами? Все этой сентиментальной чепухой? Вам рисуется трогательная картина у смертного одра: отец и сын в слезах, на фоне всхлипывающих остальных членов семьи, примирение и заверения во взаимной любви? Обещание встретиться на небесах? Такую книгу можно было бы назвать «Прощение и мир». Или «Блудный сын». Хотя мне кажется, что такое название уже было.
– Это был не роман, – заметила она. – Так говорится в Библии, сударь.
– Ах, вот как. Ваша взяла, – ответил он. Чарити мягко улыбнулась мужу и ничего больше не сказала.
Энтони был раздражен, но ее молчание не позволило ему излить свое раздражение на нее. Они подошли к зарослям рододендрона, извилистая гравиевая дорожка стала подниматься вверх. Скоро она сделает поворот и приведет их к маленькой беседке, откуда открывается вид на дом и озеро за ним.