Чарити вздернула подбородок и не отвела взгляда, но сильно покраснела.
– Я никогда не давал леди Марии Лукас никаких обещаний, – заявил маркиз. – У меня не было ни малейшего намерения жениться на ней.
– Но вам не приходило в голову написать отцу и все ему объяснить? – спросила она. – Сказать ему, что этот брак не состоится и что он должен предупредить графа Тилдена о вашем решении? Вместо этого вы женитесь на мне и привозите сюда, чтобы разозлить и унизить всех?
– Да, – коротко сказал Энтони. Его раздражало, что эта женщина хочет заставить его почувствовать свою вину. У него нет ни малейшего повода чувствовать себя виноватым. У него есть своя собственная жизнь. Это он старался дать понять еще восемь лет назад, и если его тогда не поняли, то теперь поймут.
Чарити открыла рот, как бы собираясь что-то сказать, но промолчала и продолжила прогулку. Маркиз шел рядом с ней.
– А впрочем, – наконец произнесла Чарити, – для нее это наилучший выход. Никто не пожелал бы семнадцатилетней невинной девочке попасть в ваши руки.
– Вы, конечно, лучше можете справиться со мной.
– Мне и не нужно этого делать, – возразила она. – Когда я смогу уехать? После того, как сегодня закончится этот унизительный спектакль?
– Нет, – ответил маркиз. – Вы мне понадобитесь некоторое время. Мне нужно остаться дома еще на несколько дней.
В действительности после того, что произойдет сегодня вечером, особой необходимости в этом не будет. Он спокойно может вернуться в Лондон: семья больше никогда его не побеспокоит. Но, приехав домой, Энтони понял, как ему будет трудно на этот раз покинуть семью. Отец болен. Возможно, смертельно. Уильям и Чарлз – его родные братья. Марианна и Огаста – родные сестры. Встретившись с ними, он снова почувствовал, как тесно связан с ними. И однажды, возможно, даже скоро, он станет главой семьи. Нет, до того как он покинет Инфилд-Парк, нужно кое-что привести в порядок. Только после этого он сможет отпустить свою жену. Он и сам не знал, что имел в виду, собираясь «привести в порядок». Во всяком случае, не был в этом уверен.
Они продолжали молча идти по дорожке. Чарити заметила беседку и остановилась.
– Вход в беседку с другой стороны, – подсказал маркиз Стаунтон. – Отсюда открывается великолепный вид на поместье. Если хотите отдохнуть, то в беседке есть скамья.
Чарити обошла беседку, но входить в нее не стала. Она стояла перед беседкой, глядя на дом и окрестности. В лучах утреннего солнца пейзаж выглядел особенно великолепно. Если возле дома они слышали пение отдельных птиц, то здесь звучали целые птичьи хоры.