- Илана Александровна… Мы виноваты оба. Мне было очень нелегко, поверьте, отпустить ее от себя. Я вырвал ее из своего сердца и простил, я думал, что смогу легко избавиться от нее, но это, оказалось, не так просто. В тот вечер, я был пьян и ноги сами несли меня к ней. Я не должен был видеть ее, не должен был приближаться к ней, потому что, я теряю силу и самообладание… Она действует на меня, как наркотик… Я допустил страшную ошибку, чудовищную ошибку, за которую мне нет прощения – я совсем слетел с катушек и … я взял ее силой, Илана Александровна… - еле слышно сказал он, не поднимая головы. – Я изнасиловал Вику… Я! Я, человек, который трясся над ней, как над хрупкой, драгоценной вещью! И я поступил с ней так… Она не хотела меня, она сопротивлялась и плакала, но меня даже это не остановило. Вот почему она села в машину и ехала к вам. Я причинил ей такую боль и страдания, что она понеслась в ночь, лишь бы не переживать их снова и снова, оставаясь одна в квартире. Она ехала к вам, потому что искала защиту и утешение. А, потом, эта жуткая авария. Я виноват во всем, только я! Вот за это я прошу прощения. Я чуть не убил ее своей любовью…
- Господи! – тихо прошептала Илана Александровна. – Боже мой! Вика не говорила мне об этом… Господи! Я не знала… Я ничего не знала… Как ты посмел? Как ты мог, так поступить с ней, Саша? – она закрыла глаза, пряча слезы. – Мой бедный ребенок… Девочка моя… Такое жестокое разочарование… - она вытерла мокрые щеки и посмотрела на него. – Что сделано, то сделано, Саша. Я думаю, что она уже справилась и с этим. То, что я услышала от тебя, я не скажу никому и ты, я надеюсь, тоже будешь молчать. Каких только сплетен не сочинили про эту аварию!? Не будем давать пищу для свежих небылиц.
- Разумеется, - согласился Александр. – Вы можете, Илана Александровна, поступить со мной как угодно. Я заслужил это. Но, чтобы не выглядеть окончательным подлецом и мерзавцем в ваших глазах, я скажу, что в то время, когда Вика лежала в реанимации, я готов был сам сесть за руль, разогнаться и сдохнуть в аварии. Может быть, от этого вам станет легче.
- Мне станет легче, Саша, если я услышу от тебя, что ты никогда больше не причинишь Вике, не то, что проблем и неприятностей, боже упаси тебя от этого, а малейших намеков на душевное переживание, связанное с твоей персоной. Я хочу услышать от тебя, что ты не будешь прямо или косвенно искать с ней встреч, и домогаться ее. Я не хочу тебя стращать, и пугать, но то, что я могу очень и очень осложнить тебе жизнь, мальчик мой, ты и сам прекрасно знаешь. Так, что дай мне слово, и покончим с этим неприятным разговором, - она выжидательно посмотрела на него. – Я жду. Твоего слова, данного мне, будет достаточно, чтобы я с легким сердцем отпустила тебя из этого дома, Александр Гольдберг.