- Лейла...
Я кричу:
- Лейла!
Я задыхаюсь от собственного крика, и наваливается на меня душная вязкая серость, липко клубится вокруг. Плывет в сумеречном сизом тумане зал маленького итальянского кафе, лениво усмехается смешной круглощекий бармен, поет Челентано... Я просыпаюсь. Лежу, не открывая глаз, пытаюсь вернуть ее образ. Господи, откуда во мне это??? Откуда я знаю, КАК она курит? Да и курит ли она вообще? Откуда колокольчик и Челентано в итальянском кафе? Итальянское кафе откуда?! И этот еще чувствующийся на губах полувыдох-полукрик... Лей-ла...
...
«Я узнаю тебя по тайному знаку, Ты узнаешь меня по перстню на пальце...»
На моих пальцах белые полоски – я отдала свои кольца угрюмой бабке с сухими глазами, похожими на семечки подсолнуха. Она мне выделила полкомнаты в своем ветхом домишке на берегу моря. Хотя, полкомнаты – слишком громкое название для одноместной панцирной койки и треногой тумбочки с потрескавшейся полировкой. И ширма вокруг, отделяющая меня от всего остального мира. Там, за ширмой, тоже живут какие-то люди. Платят бабке золотыми кольцами, заглядывают заискивающе в маленькие семечковые глазки, мирятся с провисающей до пола кроватной сеткой и выслушивают бесконечные бабкины жалобы на погоду и ломоту в костях. Какие-то – это потому, что я их ни разу не видела. Самое большое достоинство моего ограниченного ширмой мирка – вечно открытое окно, выходящее в сад. Утром я выскакиваю через окно, утопая в росистой траве, пробираюсь к умывальнику. После мчусь через сад – невысокий забор – проселочная дорога – творог и клубника на местном рынке – скользя на поворотах, сбегаю по каменистой насыпи – метров двадцать еще хранящего ночную прохладу песка – и! море...
Ночью с ловкостью домушника со стажем проникаю через окно, падаю на измученную долголетием койку, закрываю глаза и, засыпая, пытаюсь вылепить завтрашний день. Говорят, мысли материальны. Я верю. Но неизменно не складывается что-то в этой ежевечерней мозаике...
Я обошла все известные и неизвестные пляжи. Часами сидела на теплом плоском валуне, пристально вглядываясь в искрящуюся морскую даль. Гуляла по городу, собирая, будто бусины на нитку, лица идущих навстречу женщин. Равнодушные, веселые, строгие, надменные, простоватые, печальные, умные... Некоторые, не обращая внимания на мой цепкий взгляд, спокойно проходили мимо. Другие удивленно оборачивались. Третьи быстро тревожно отводили глаза. Одна красивая с густой пламенно-рыжей гривой и насмешливым блеском кошачьих желто-зеленых глаз улыбнулась и подмигнула шутливо.