Провал в прошлое (Приходько) - страница 4

Я не заметил, как по щекам вовсю текут крупные капли слёз, как до боли сжаты кулаки, как сдавило невидимым обручем бешено колотящееся сердце…

«Соберись, Владимир! Негоже плакать мужчине. Из любой ситуации есть выход, любое горе нужно пережить» — вспомнились вдруг слова отца над могилой матери, которая умерла два сезона назад.

— Обещаю, пап, — бормочу чуть слышно и пытаюсь вытереть лицо.

Все мышцы руки ответили ноющей болью. По очереди испытываю каждую конечность. Вроде ничего не сломано. Осторожно щупаю царапину от пули — нормально, покрылась подсохшей коркой. Попутно ладонь натыкается в кармане на коробок спичек, оставшийся после розжига кухонного примуса. Непослушными пальцами достаю одну палочку с толстой головкой серы и чиркаю…

Свет на мгновение ослепил, не смотря на то, что я предусмотрительно зажмурил глаза.

— Срань ползунья! — восклицаю ошарашенный. — Что это за шахта? Откуда здесь? — последний вопрос уже шепчу обречённо и, превозмогая боль в затылке, оглядываюсь.

Круглая бетонная труба, диаметром метра полтора, почти отвесно уходит вверх, опираясь основанием на прямоугольную шахту. Выхода на поверхность почему-то не видно. Может уже наступила ночь?.. Подо мной стопа металлических решёток, сбоку чёрное жерло горизонтального ответвления.

Огонь обжигает пальцы. Роняю спичку и замираю в ступоре. Я почему-то абсолютно уверен, что по трубе не подняться. Ладно, отложим этот вариант, как запасной. Конечно, проще обследовать боковую ветку; может где-то есть выход у подножья холма. Правда в потаённом уголке сознания засела какая-то важная деталь, ставящая под сомнение оба направления, как альтернативу спасения. Но что это за скрытный фактор такой — мозг выдавать отказывался.

Плюю на раздумья и сомнения. Не лежать же здесь до старости? Осторожно встаю на четвереньки. Прячу драгоценные спички во внутренний карман куртки. Громко звякнув решётками, трогаюсь в путь.

Израненное и побитое тело возмутилось привычной тупой болью. Стараюсь по возможности не обращать на это внимание, чтобы меньше уставать. И так, через каждую пару шажков приходиться шарить перед собой, во избежание новых ушибов.

Вопреки ожиданиям — намаяться не успел. Под коленями с грохотом свибрировал металл решётки, а ладонь нащупала впереди тупик. Опасаясь провалиться, сдал немного назад. Настала пора осмотреться.

Чиркаю спичкой, ярко пылает серная головка и тут же тухнет, задутая сквозняком. Чуть не плачу от радости и досады одновременно. Раз есть движение воздуха, значит близко выход наружу. Обидно только, что ничего не успел разглядеть.