Рэй хихикнул, но Додж не обратил на него внимания.
– О чем ты говоришь? – Хезер даже не удивилась тому, что судьи каким-то образом узнали о его боязни пауков. Но теперь она задумалась об этом. Откуда они знали о каждом из них? Внутри у нее все сжалось, она побоялась, что струсит.
– Додж, даю слово, никто из нас ничего не говорил, – вступилась Натали.
Додж пристально посмотрел сначала на нее, потом на Хезер. Затем он неожиданно подошел к столу и схватил пистолет. Несколько человек охнули. Диггин пригнулся, будто ожидал, что Додж начнет пальбу.
– Что ты делаешь? – спросила Вивьен.
Додж совершил с пистолетом какие-то манипуляции. По-видимому, он открыл барабан. Хотя его пальцы двигались так быстро, что было сложно понять, что он делает. Затем он положил пистолет обратно на стол.
– Хотел убедиться, что он заряжен, – объявил Дожд. – Чтобы все было по-честному. – Теперь он совсем не смотрел на Хезер. Он скрестил руки на груди и ждал.
– Бедняжка Додж. – Рэй даже не удосужился сдержать смешок. – Боится маленьких паучков.
– Скоро твоя очередь, Хэнрэхэн, – спокойно парировал Додж. Рэй сразу же перестал смеяться.
В комнате воцарилась тишина. Хезер поняла, что теперь уже ей никто не помешает. Ей больше не на что отвлекаться. Казалось, что кто-то включил свет. Было слишком жарко, слишком ярко.
Она взяла пистолет и услышала Натали:
«Пожалуйста».
Хезер знала, что все по-прежнему смотрят на нее, но она не могла различить их лица – все превратились в одну большую разноцветную каплю с различными углами. Даже контуры стола стали размыты.
Только пистолет, тяжелый и холодный, был реален.
Хезер не сразу смогла поместить палец на курок. Она не чувствовала своего тела, начиная с талии и ниже. Наверное, смерть была чем-то похожим – медленное оцепенение.
Хезер поднесла пистолет к виску и почувствовала холодное прикосновение металла к своей коже.
«Должно быть, мой отец чувствовал то же самое», – подумала она.
Хезер закрыла глаза.
Нэт закричала: «Не делай этого!» В это же самое время стул с грохотом двинулся по полу, и несколько голосов одновременно закричали.
Хезер нажала на курок.
Щелк.
Ничего не произошло.
Хезер открыла глаза. Вдруг комната наполнилась криками. Все повставали со своих мест, улюлюкая. Хезер почувствовала такую слабость от радости и облегчения, что не смогла больше держать пистолет и позволила ему упасть на пол. Затем в ее объятия прибежала Натали.
– Хезер, о Хезер, – повторяла она. – Бедняга Хезер.
Хезер ответила:
– Все в порядке, в порядке.
Но она не чувствовала, как слова выходят у нее изо рта. Ее губы и язык онемели, а все тело трясло, будто оно вот-вот распадется на части. Хезер плюхнулась в кресло, как только Нэт ее отпустила.