В дальнейшем представители Венского кружка под давлением как внешней, так и внутренней критики отказались от требования сводимости предложений науки к предложениям о чувственных данных.
В контексте дискуссий о протокольных предложениях вернемся к физикализму. Возникает вопрос, о каких объектах должен говорить язык физики как фундаментальной (и в этом смысле универсальной) науки? На указанный вопрос неопозитивисты отвечали по-разному. Так, О. Нейрат и Р. Карнап изначально полагали, что утверждения физики описывают свойства пространственно-временных объектов количественным образом, тогда как, по мнению «позднего» Р. Карнапа, языком единой науки должен служить «вещный» язык. Такая точка зрения позволила ему радикально пересмотреть тезис о сводимости наук к физике. Он пришел к выводу, что не все биологические и психологические явления можно объяснить при помощи физических понятий, но, по крайней мере, все научные понятия данных областей естествознания могут быть выражены при помощи «вещного» языка; непереводимые в «вещный» язык термины являются псевдопонятиями и не могут использоваться в науке.
3.1.3. Единство природы и проблема поиска универсальной теории в современной физике. Если обратиться к современному состоянию естественных наук, то мы обнаружим, что проблема построения единой теории остается все такой же актуальной. А приблизительно с середины XX в. она наполняется все более конкретным содержанием и приобретает научную остроту, а именно становится очевидным, что в настоящее время у нас нет даже единой физической теории. В начале XX в. были сформулированы столпы современной физики – теория относительности и квантовая теория. Эти теории знаменуют собой отказ от ньютоновской механики. Во-первых, теория относительности утверждает, что пространство и время не являются абсолютными, не являются «вечным фоном», на котором «разыгрываются» физические явления. Во-вторых, квантовая теория представляет собой новую теорию материи и излучения. К сожалению, основным результатом физики XX в. следует признать, что относительно двух наиболее перспективных теоретических направлений – теории относительности и квантовой механики – нет единого мнения (например, Э. Шрёдингер в своих построениях отказался от теории относительности; хотя квантовая механика и совместима со специальной теорией относительности (эти две теории относительно независимы, а квантовая теория поля может быть построена и в нерелятивистском ключе3)). Поскольку мы не готовы отказаться от представления о единстве природы – напротив, это, наверное, самое глубокое основание для признания единства науки, необходимо либо (1) согласовать указанные противоборствующие теории, либо (2) сформулировать новую, обобщающую их теорию. В этой связи Л. Смолин называет пять проблем, решение которых позволит завершить революцию в физике, начавшуюся в конце XIX в.