Я уже писал о том, что к древним писаниям следует относиться с осторожностью, учитывая, кем и для кого они были созданы. Нередко подобные труды были написаны монахами, которые должны оправдать свои обеты воздержания, и там, конечно, они говорят о вреде занятий сексом. Я могу понять это утверждение – действительно, секс и взаимоотношения с противоположным полом отнимают у людей массу энергии, которую можно использовать для духовных практик. Однако столетия подавления сексуальности, и особенно в нашей стране в «целомудренное» советское время, привели к тому, что секс почти целиком сместился в ум. Есть мнение, что большинство современных людей никогда не погружались в те глубины взрыва и очищения своих энергий, какие приносит настоящий оргазм.
Если в теле есть блоки, то энергия не будет течь свободно, это очевидный факт. Блоки, связанные с подавленностями всех видов, лишают тело тонкой чувствительности, а запреты, сидящие в уме, вносят в секс отрицание и секса, и себя. Отсюда вытекает вторая крайность – если я занимаюсь сексом (что как бы запрещено), я грешу, следовательно, раз уж я всё равно плохой, надо идти до конца, то есть стать распущенным. Примерно так же ведёт себя человек, длительное время воздерживавшийся от употребления алкоголя, – выпив рюмку, он говорит себе: «Ну вот, я выпил, нарушив воздержание, теперь уже всё равно», – и напивается до бесчувствия.
Искателю придётся работать с сексуальной подавленностью на уровне всех трёх тел. В том, что касается физического тела, то здесь требуется практика осознанности во время прелюдии и в момент самого соития. Желание и возбуждение будут поначалу отбрасывать искателя в бессознательность, но чем лучше он станет осознавать своё тело в обычных ситуациях, тем быстрее ему удастся сохранять свидетельствование в сексе. Это свидетельствование позволит ему обнаружить напряжения в теле, связанные с подавленной сексуальной энергией, а также изменить сформированный на фоне этих подавленностей двигательный стереотип. Другими словами, он сможет стать в сексе более естественным и спонтанным, фактически – более живым.
В том, что касается эмоций, – следует работать со страхом, которым окутан весь половой вопрос. Женщины боятся агрессивности мужчин, а мужчины – женской силы, оба шаблона закрепляются в детстве и накладывают отпечаток на всю последующую жизнь. Взгляд на секс как на что-то противоестественное, животное и грязное бессознательно передаётся из поколения в поколение, становясь частью обусловленности. Секс и притягивает, и пугает одновременно. Следствие этого – подавляемое желание и его спутники – гнев и печаль. Недаром весь мат, через который люди обычно выражают свой гнев по любому поводу, имеет сексуальное содержание. Поэтому искателю придётся смотреть на гнев и печаль, относящиеся к проявлениям подавленного сексуального желания.