Как известно, любая ситуация становится более понятной, если ее характеристики и размерения увеличить до гигантских масштабов (или же довести до гротеска). Представим себе на минуту: после 22 июня 1941 года в газете «Правда» и сообщениях Совинформбюро населению было бы доведено, что для руководства обороной страны создан оперативный штаб. При этом не названы ни командующий, ни начальник, ни работники самого штаба. То есть тем самым была бы размыта персональная ответственность соответствующих должностных лиц за отражение германской агрессии.
Руководство страны между тем отдавало себе отчет, что для управления страной и армией в сложившейся обстановке действительно требуется орган, наделенный чрезвычайными полномочиями. И такая структура – Государственный Комитет Обороны – была создана всего через неделю военных действий. Причем сразу же персонализирован кадровый состав этого чрезвычайного высшего органа СССР, в котором сосредоточили всю полноту государственной власти. Председатель ГКО – Сталин, заместитель – Молотов, члены – Маленков, Ворошилов, Берия. Иными словами, народу и армии стало ясно, кто несет полную и единоличную ответственность за ход и исход войны. И никаких оперативных штабов, где концов найти нельзя, в течение всей войны не появлялось (и словосочетания-то такого никто тогда не знал). Результат – 9 мая 1945 года.
В современных условиях следует признать, что создание по любому поводу импровизированных чрезвычайных органов – своеобразная расписка в неэффективности существующей системы управления.
В случае появления очередного сообщения о создании нового оперативного штаба есть все основания полагать: в ход вновь пущено средство коллективной безответственности и на практике (вольно или невольно, осознанно или неосознанно) многое делается для того, чтобы пустить любое дело под откос. И ответственных практически никогда нет.
Хватит уже, наверное, этой чрезвычайщиной заниматься и бесконечным формированием очередных оперативных штабов.
И в заключение. Освещение подобных проблем, есть все основания полагать, надо продолжить.
Оно заключается в том, чтобы иметь свою точку зрения по оперативным вопросам и уметь отстаивать ее в допустимых пределах перед политиками.
Великий русский полководец Александр Суворов в своих сочинениях писал: «Рядовому – храбрость, офицеру – неустрашимость, генералу – мужество». Есть и иной вариант этой цитаты: «Для солдата – отважность, для офицера – храбрость, для генерала – мужество». Наконец, есть и третья версия знаменитого высказывания военачальника: «Солдату – бодрость, офицеру – храбрость, генералу – мужество». Обратим внимание, что генеральский удел во всех трех версиях остается неизменным. Попробуем разобраться, что же это такое – мужество высшего офицера.