Софи смотрела на Оура. Но ее взгляд сильно изменился. Теперь в нем отчетливо видны эмоции.
— Жители деревни боялись тебя, причем вовсе не потому, что ты уродлива. Они боялись тебя, облившуюся горящим маслом, чтобы защититься. Они боялись тебя, выжившую за счет того, что ты сожгла половину собственного тела. Они боялись тебя, похожую на человека — и в то же время нечеловеческую.
И выражение лица Софи впервые изменилось. Ее кукольное и вместе с тем кошмарное лицо плавно исказилось.
— …Ненавидишь?
Это не гнев, не ярость и не печаль.
— Да, ненавижу. Все и вся.
Глубокая, мрачная улыбка.
Юнис не могла поверить, что смотрит на обычную сельскую девушку.
Ни руки, ни ноги не отличаются выдающимися мускулами. Ее стойка моментально выдает обывателя, который не только никогда не воевал, но и не обучался боевым искусствам. Не ощущалась даже магическая энергия. Пусть Юнис и далеко до Лилу в плане чувствительности к энергии, но даже она может с первого взгляда определить, владеет ли человек магией.
Другими словами, опыт и разум героини пришли к выводу, что эта женщина совершенно не умеет и не может сражаться. Юнис могла бы при желании перерубить ее одним взмахом клинка, не встретив никакого сопротивления, словно ствол дерева.
И тем не менее, София вгоняла Юнис в ужас. Но не внешностью. Что-то в ней пробуждало внутри Юнис необъяснимое чувство, которое било тревогу и кричало, что эта девушка крайне опасна.
Возможно, прежняя, еще не повстречавшая Оура Юнис уже выхватила бы клинок и набросилась на нее. Но после этого на полу оказался бы не один труп. Улыбка Софии таила в себе такую силу, что даже героиня предчувствовала: победа достанется дорогой ценой.
— Юнис, возвращайся в комнату.
Юнис обеспокоенно посмотрела на Оура, но прочитала в его глазах «все в порядке», кивнула и послушно покинула помещение. Помимо того давления, что исходило от Софии, она ощущала еще одно.
И исходило оно от Оура.
— Ты прекрасна, — повторил Оур, когда Юнис ушла.
— Я восхищена вашей проницательностью, владыка Оур, вы смогли меня задеть.
София восприняла слова Оура как сарказм, и ответила тем же, пусть и вежливее.
— София, я назвал прекрасной твою душу. Твою черную, непроглядную ненависть ко всему сущему. Ты ненавидишь людей, ненавидишь весь мир, проклинаешь даже себя. Это редчайшие и ценнейшие качества для будущего мага. Ты можешь превзойти даже меня. Жаль оставлять такую девушку на селе.
Оур взялся за подбородок Софии и приподнял ее голову. Затем он поднес свое лицо практически на расстояние поцелуя и, глядя ей прямо в глаза, проговорил глухим голосом, словно зачитывая заклинание: