Музей Каподимонте Неаполь (Силина) - страница 28
Художник изображает великолепие щедрой итальянской природы и помещает в это почти сказочное окружение нимфу, по преданию, обучившую законотворчеству Нуму Помпилия — царя Рима, преемника легендарного Ромула.
Этот изящный натюрморт выполнили творцы эпохи барокко Кристиан Беренц и Карло Маратта. Немецкий живописец Беренц работал в мастерской Маратта, известного итальянского художника и архитектора.
Натюрморт, как это было принято в классическом европейском искусстве, несет в себе символический смысл — аллегорию плодородия. Фрукты написаны очень точно, реалистически, они будят воображение и аппетит, а окружающая среда, небо, напротив, будто условны, вневременны. Все указывает на то, что девушка, фрукты, а вместе с ними и зритель оказываются в загадочном, волшебном, заповедном краю. Юной героине виноград подает еще один излюбленный итальянскими художниками начиная с эпохи Возрождения персонаж — Амур, маленький ангелок. На этой картине он явно олицетворяет пантеистическую любовь и чувственность, разлитые в плодах природы.
В музее у зрителя есть возможность познакомиться с еще одной трактовкой сюжета об Аполлоне и Марсии (помимо работы Хусепе де Риберы). Этот миф стал очень популярен с XVI века, художников барокко привлекал натуралистический драматизм сцены, жесткость, неотвратимость кары, которая контрастировала с витальной телесностью мифологических героев. Живописная пластичность фигур явно отсылает к Рибере — учителю Джордано. Однако сцена создана в стилистике Караваджо, в благородной темноте, из которой выступают скульптурные фигуры. Художник высветляет только двух героев. Необходимо обратить внимание на условность освещения, Джордано не делает вид, что оно имеет естественный источник. Он сталкивает нарочито темные и неясные мазки в изображении грозового неба и буквальное свечение драпировок, краски горят в темноте, цвет очень живой, поверхность холста пульсирует.
Художники барокко обращаются к теме состязания с богом, властное, доминирующее положение Аполлона говорит о трагическом исходе таких амбиций, неспособности смертных тягаться с величием олимпийцев. В этой работе итальянский мастер снова подтвердил свои неоспоримые таланты в области динамичной колористики композиции. Существует другая версия этого мифа — одноименная картина «Аполлон и Марсий» (ГМИИ им. А. С. Пушкина, Москва).