Обитаема ли эта палатка? По-видимому, она пуста и едва ли за нами
кто-нибудь сейчас наблюдает. Но если в палатке есть люди, то, прежде чем
встретиться с ними, лучше как следует изучить местность. Эта мера
предосторожности здесь никогда не лишняя: а вдруг в палатке живут
бедуины, которые недолюбливают незваных гостей.
Сначала все было тихо, потом из палатки послышался слабый шум, и тут же
блеснули три винтовочных ствола.
Мы стояли, озаренные лунным светом, и, несомненно, были отличной мишенью
для тех, кто находился в палатке. Поэтому мы остановились как вкопанные,
но потом я овладел собой и сказал Ниангаре:
— Крикни им, чтобы они убрали свои проклятые ружья. А то ведь чего
доброго угробят нас!
Ниангара немедленно выполнил мою просьбу.
Ответом из палатки был смех, явно выражавший такое же облегчение, какое
почувствовали мы сами.
Именно облегчение, а не насмешку или злорадство. Из палатки вышел
человек и направился к нам. Он все еще держал винтовку, но больше в нас
не целился, Тогда мы развели руки в разные стороны, чтобы показать, что
безоружны и у нас нет злого умысла.
Он начал с того, что спросил:
— А вы испугались, когда я выстрелил в вас?
— Конечно, испугались, — ответил я, и Ниангара тут же перевел. — И
потому будь добр, убери свою винтовку куда-нибудь подальше, а то она
может случайно выпалить.
Еще какой-то миг он смотрел на нас немного подозрительно, но,
окончательно убедившись, что никакой опасности мы не представляем,
опустил винтовку и сделал знак, что мы можем подойти к палатке.
По самым оптимистическим расчетам, в этой палатке могло уместиться
максимум четыре человека. Но в ней уже было пять, и им пришлось немного
потесниться, чтобы впустить Ниангару, шофера и меня. Стены палатки были
из довольно тонкой мешковины, и ветер пустыни легко продувал ее
насквозь. Здесь нужно спать в пальто и в обуви. В пустыне обычно бывает
очень большая разница между дневной и ночной температурами. Днем
термометр показывает свыше 40 градусов, а ночью — чуть выше нуля. В
оазисах лужи по утрам бывают подернуты тонкой коркой льда.
Я хотел показать хозяевам палатки, что испытываю к ним самые
дружественные чувства, и выудил из коробки несколько сигарет. В дороге
они немного отсырели, и их было трудно раскурить. Стало ясно, что нашим
хозяевам они не доставляют ни малейшего удовольствия. И тем не менее они
докурили сигареты до конца — из вежливости.
Зато я тоже должен был из вежливости отведать немного рыбы, сухой и уже
порядком подпорченной. Арабское гостеприимство неотразимо. Его оказывают
все: от шейха до простого дорожного рабочего вроде тех, что мы встретили
ночью в пустыне. Разница лишь в том, что шейх поставит перед вами на
стол самые изысканные яства, а рабочий, который едва зарабатывает
одну-две кроны в день, угостит вас гораздо более спартанской пищей. К
счастью, мне удалось незаметно сунуть полрыбы в карман.