В парке, несмотря на невесёлую погоду, гуляли люди. Небо пряталось за непроглядными тучами, из которых в любой момент мог пролиться дождь и испортить нам удовольствие. Впрочем, о каком удовольствии можно было говорить? Мы бродили по парку, я рассеянно слушала Нику, пыталась что-то отвечать, но получалось невпопад.
– Что это с тобой сегодня? – спросила она наконец. – Ты как будто на другой планете.
– Так и есть, – усмехнулась я. – Извини, депрессняк… Давай просто погуляем, подышим воздухом, помолчим. Из меня сегодня и правда неважный собеседник.
Некоторое время мы шли молча, но Ника не выдержала.
– Нет, так – скучно… Давай лучше о чём-нибудь поговорим, чтобы просто отвлечься. А то, если всё время думать, можно вообще свихнуться.
– Это верно, – вздохнула я. – Только я сейчас как бетонной плитой придавленная… И на языке как будто чугунная гиря. Может, выпьем пива?
Мы купили в палатке по бутылке «Сибирской короны» и большую пачку чипсов. Начал накрапывать мелкий дождичек, и мы устроились за столиком под навесом. Ника сидела, задумчиво подперев подбородок рукой, её рассеянный взгляд блуждал по верхушкам старых высоких елей, росших вдоль аллеи. Мы опять молчали. Непривычно было видеть её с короткой стрижкой, которую она сделала две недели назад; перед этим она долго думала, стричься или не стричься, сомневалась, пойдёт ли ей, хотя, на мой взгляд, тут и думать было нечего. Её многострадальные волосы уже давно имели больной вид, безнадёжно испорченные многочисленными экспериментами – перекрашиванием, мелированием, химией, и всё, что оставалось – это только избавиться от них.
…Когда две недели назад я позвонила, Ника ответила, что она сейчас в парикмахерской.
«И какую стрижку ты делаешь?» – поинтересовалась я.
«Под ноль», – с нервным смехом ответила она.
«Что, в самом деле?» – не поверила я.
«Слышишь – машинка жужжит?»
Конечно, она пошутила. Когда через полчаса мы встретились у парикмахерской, она вышла из дверей постриженная хоть и не под ноль, но всё-таки довольно коротко. С круглой, мальчишеской головой на длинной худой шее, в джинсах и кроссовках, она резво сбежала вниз по ступенькам, сияя мне улыбкой от уха до уха, чмокнула в щёку.
«Ну, как?»
«Мне нравится», – сказала я.
Подумать только, как стрижка может изменить человека! Настроение у Ники было отличное, и мы отправились гулять. День был жаркий и душный, и стрижка была весьма кстати. Пока мы шли, Ника заглядывала в каждую мало-мальски отражающую поверхность, трогала затылок:
«Так непривычно! Я теперь похожа на парня».
«Тебе хорошо так», – заверила я её.