— В больнице я разыскал акушера и зачитал ему отрывок, в котором главная героиня — бедняжка Джанин Демиллес — рожает одна в лесу. Акушер был потрясен точностью и подробностью описания процесса родов. Разрыв промежности, по его словам, описан очень и очень достоверно. И это невозможно выдумать просто так, из головы! Как и я, акушер восхитился реалистичностью вашего повествования. Подобная оценка — явление достаточно редкое: обычно специалисты весьма нелестно отзываются о писателях-романистах, считая, что те без зазрения совести перевирают любую науку так, как им вздумается.
В ходе этой своей тирады, заученной под руководством мисс Ванг, Франклин то и дело мысленно повторял себе, что ему необходимо сосредоточиться на творчестве Боза. Ему ни в коем случае нельзя переходить на другие темы и позволять Бозу о чем-нибудь расспрашивать его, Фрэнка!
Боз улыбнулся — впервые с начала их беседы.
— В самом деле? Это мне льстит…
— После встречи с акушером я пришел к мысли, что обязательно посвящу вам в своем будущем эссе целую главу.
— Может, это было бы и справедливо. Впрочем, вам еще нужно очень многое обо мне узнать.
Боз приподнялся и налил себе еще один стакан. Франклин почувствовал, что бледнеет.
Откуда-то издалека донесся привычный здесь колокольный звон. На одной из более чем двадцати церквей Довингтона отбивали пять часов. Колокола в этом городе, кстати, звонили совершенно в разное время — когда кому вздумается.
— Вот ведь бестолковые пасторы! Они так и не сумели договориться друг с другом о том, чтобы составить для этого трезвона какое-нибудь единое расписание, — ворчливо произнес Боз. — Подумать только: христиане-протестанты, которые верят в одного и того же Сына Божьего, но при этом по разному графику!
Еще несколько богохульных высказываний — и Франклину стало понятно, что предположение о религиозности Боза и его причастности к одному из многочисленных сектантских движений явно не соответствует действительности.
Боз предложил Франклину сигарету, но тот отказался. Тогда Боз закурил сам и, пуская колечки дыма в пустоту, некоторое время молчал, размышляя о чем-то своем.
— Ваше предложение меня заинтересовало, — наконец сказал он. — Вообще-то я человек осторожный, даже скрытный. Но, тем не менее, могу кое-что о себе рассказать. Это могло бы вдохновить молодых писателей: они всегда рады услышать откровения тех, кто постарше и помудрее. По крайней мере, я в их возрасте был именно таким. Однако первым делом, как я уже говорил, мне хотелось бы получить список писателей, которые будут фигурировать в вашем эссе, а еще письменный договор и аванс в десять тысяч долларов.