— Ну, фея… Эстетка! — сказал Гильом своему коню, когда они шли по песчаному берегу по Ту сторону Обратной. — Очень уж похожа на тех двух малявочек, что мы на опушке встретили, помнишь? Они у тебя хвост хотели оттяпать. Только те были с крыльями, а фея без…
Водоподъем давно скрылся за поворотом, и Розы-Маргаритки, машущей вслед путешественникам вышитым платочком, тоже не было видно. На прощание она подарила отважному рыцарю новые пяльцы, а он галантно поцеловал девушке руку и пообещал совершить в ее честь не менее десяти подвигов, пусть даже без Двуручного меча.
А солнце пекло все сильнее и сильнее…
— Уф, ну и жара! — вздохнул Гильом, оттирая пот железной рукавицей. Плетущийся рядом с хозяином Викинг стал из рыжего ярко-красным. — Река рядом, а прохлады нет, хоть бы дождик пошел…
— А ты попей водички! — прозвенело вдруг в застывшем воздухе.
Ганс слегка подпрыгнул и покосился на Викинга.
— Это ты пищал?
Рыжий конь лениво мотнул головой и спотыкнулся о собственные ноги. От его мокрой шкуры валил пар.
— Пей-пей, не стесняйся! — весело предложил голос-колокольчик.
Отважный рыцарь оглянулся, но никого не увидел.
— Да что же это такое? — хлопнул он себя по уху. — Неужели галлюцинации начались? У меня ведь это наследственное, родной дедушка Доминик уж очень галлюцинациями страдал. По ночам ему мерещилось страшное чудовище, которое кричало, ругалось, дедушку по голове больно сковородкой било… И что самое удивительное — под утро чудовище не исчезало! Наоборот, утром оно накидывалось на Доминика, стаскивало с него одеяло и орало ему прямо в ухо: «Вставай, бездельник, хватит спать, помоги жене по хозяйству!» А мне вот голоса всякие мерещатся, от жары, наверное… Эй, конь! А ты галлюцинациями не страдаешь?
— Галлюцинации! Чудными словами обзывается! — обиделся голосок, и рыцаря с ног до головы окатило речной водой. — Ну, что, полегчало? — прозвенело насмешливо.
Мокрый и возмущенный Гиль схватился, было за меч, но глянул на реку и замер с открытым ртом: посередине Обратной на круглом темном валуне сидела зеленоволосая девица неописуемой красоты и, смеясь, болтала в воде белыми ножками.
— Что смотришь? — фыркнула красавица. — Русалки никогда не видел? Рот-то прикрой, а то проглотишь…
— А-а-а…
— Странный человек! Идет, стонет, на жару жалуется, а реки рядом с собой не замечает.
— О-о-о…
— Вот же она, речка! Хочешь — пей, хочешь — купайся. А, может, тебе реки мало?
— Э-э-э…
Глянув на остолбеневшего рыцаря, русалка усмехнулась, достала откуда-то круглую перламутровую раковину, зачерпнула ею воды и протянула Гильому.