Халалеев молчал. Вовец почувствовал веселую ярость. Как он этого Степу заткнул! Так и надо, нельзя упускать инициативу. Надо атаковать, бить в самые неожиданные и уязвимые места. И он с удовольствием подвел итог:
- Короче, есть веревочка, за которую тебя быстро вытянут. Да, кстати, я пять минут назад соседу звонил. Так он говорит, катафалк опять подъехал, чуть не под окнами стоит.
Степа наконец пришел в себя от обилия новостей и подал голос:
- Слушай, Володя, давай поговорим серьезно. Я у тебя на крючке, ты у меня.
- А я-то каким образом? - вполне искренно удивился Вовец.
- Помолчи! - заорал в трубку Халалеев, видимо, нервы вышли из-под контроля. - Сейчас я говорю! Ты же не хочешь, чтоб с твоим пацаном что-то случилось, правильно?
Эк его уело. Наследили, дураки, да ещё двух частных агентов пришили. Их приятелей поддельными автомобильными номерами с панталыку не собьешь, из-под земли достанут.
- Дурак ты, Степа, - усмехнулся Вовец. - Нашел чем пугать. Ну избавишь меня от алиментов, дальше что? Вот тебе мои условия: пацана немедленно отправляешь к мамаше, чтобы она в розыск не подала. А мне к утру приготовь пятнадцать долларов наличной валютой. И мы расстанемся и все забудем. Завтра в девять утра позвоню, скажу куда денежки поднести.
- Погоди, погоди... - начал Халалеев, но Вовец повесил трубку.
С минуту стоял, чувствуя усталость и опустошенность. Вытер пот со лба, подхватил рюкзак и пошел между частных деревянных домов. А правильно ли он поступил? Не будет ли Олежке хуже. Нет, не должно. Во всяком случае до утра. Скорее всего, эти живодеры начнут торговаться. Ведь именно так они поступили в случае с Женей: муж, похоже, платить не собирается, а они её держат. Если с Олежкой что-то случится, он же их сразу сдаст. Уж это они соображают.
Вовец не собирался отсиживаться до утра. Он намеревался атаковать. Чутье подсказывало; между песцовым подвалом, собаколовной машиной и ветеринарной лечебницей возле завода должна существовать связь. Слишком много у них общего.
* * *
Синие сумерки опустились на город. Вдоль улиц зажглись фонари. Красные огоньки засветились на заводских трубах, опоясали поверху конуса градирен. Прожектор осветил пустой двор ветлечебницы. Огромная овчарка, спущенная с цепи, просунула морду в щель между створками железных ворот и бешеным лаем оповестила всю округу, что заступила на пост. Вовец прекратил её дразнить и скрылся за углом.
Гавкнув ещё пару раз и порычав, овчарка затрусила вдоль высокого зеленого забора, делая обход вверенной территории. За длинным одноэтажным бараком ветлечебницы стоял просторный кирпичный гараж, способный вместить полдюжины грузовиков. Трое его железных ворот были плотно закрыты. Овчарка сунула нос в щель под ворота и, громко фыркнув, отскочила в сторону. Ей не понравился резкий ацетоновый запах нитроэмали.