Но когда его изогнутый жезл погрузился в её тёмную раковину, и страсть затмила для них весь подлунный мир, послышался топот копыт, лошадиное ржание, и к костру с гиканьем вынеслась дюжина всадников, которые окружили их.
Это была банда Весёлого Ахмеда, промышлявшего ночным грабежом караванов.
* * *
- Банда грабителей? – заинтересовался падишах. – Жаль, что не я правил той страной! Мой отряд в сотню сабель привёз бы мне голову этого Ахмеда. А ты слышала, как мои молодцы однажды накрыли в одной неприступной пещере банду Саида, которая славилась своими грабежами и убийствами?
- А не та ли это была пещера, о повелитель, которая открывалась с помощью волшебного заклинания?
- Да, с помощью заклинания и пучка особой травы. А заклинание это подслушал у разбойников один сборщик хвороста, которого звали Али-Баба.
- О, в детстве я слышала эту историю!
- Так вот, привезли мне всю эту банду в глиняных горшках, которых в той пещере было великое множество - разбойники держали в них свою добычу. Представь, стоят на площади сорок огромных горшков, а из каждого торчит голова! Народ собрался, ходит, смеётся, кое-кого узнают… Кому подзатыльник отвесят, кому в лоб дадут… А потом мальчишки притащили горшок с дерьмом, и стали им дерьмом усы подрисовывать! Тут уж такой хохот поднялся - на весь Багдад!
- Ну, я правитель добрый – я это прекратил, а велел накормить этих негодяев пловом. Да таким, что масло кипело!
- О, повелитель! – отозвалась Шехерезада. – Ты поступил справедливо! Жалеть разбойников – это значит не жалеть страдающих от них добропорядочных и честных мусульман, почитающих Аллаха и своего правителя.
- Я всегда справедлив, – отвечал падишах, у которого глаза уже слипались. – Но на сегодня прекрати свои речи, я устал… Прими лучше возбуждающую позу, и я полюблю тебя.
Шехерезада опустилась ниц в знак покорности и целовала его туфлю. Затем, не вставая с колен, подняла полы его халата и увидела, что жезл падишаха мягок, мал и не годится для любви.
- О, повелитель, - сказала она. - Даже такой могучий и непобедимый жезл, как у тебя, нуждается в отдыхе. Давай дадим ему покой и не станем сводить с моей недостойной раковиной. Ляг и усни, повелитель! А утром жезл твой нальётся новой, невиданной силой – такой могучей, что тебе покорится целая тысяча женщин, и все останутся довольными. И я среди них буду первой!
- Ну, хорошо, - отвечал усталый падишах, покойно укладываясь на ложе. – А о чём ты расскажешь мне завтра?..
- Об Алладине, повелитель. Ведь они собирались лететь по воздуху, как птицы – так сказал ему магрибинец… Но сначала этот гнусный старик захотел полакомится его молодой рабыней, Эльчин - ты помнишь, повелитель?