— Так и знала, что этим кончится, — проворчала она. — Надо было оставаться в постели.
— Аида, нет, — просила я расстроенно. — Всё уже прошло! На свежем воздухе мне лучше… Не хочу в дом…
Кто бы меня слушал! Уложив меня в постель, Аида запретила мне даже заикаться о прогулках — по крайней мере, сегодня и завтра. Она дала мне какое-то снадобье своего собственного приготовления, от которого я отяжелела и провалилась в глухой, шершавый и жаркий, как кусок чёрного фетра, сон без сновидений.
Проснулась я, когда было уже темно. Во рту пересохло, и я, спросонок ударяясь обо все косяки, поплелась на кухню. Тут же, как будто материализовавшись из воздуха, передо мной возникла Аида с сердито поблёскивающими изумрудами глаз.
— И куда это мы лыжи навострили, мм? — спросила она грозно.
— Аида, я пить хочу, — жалобно промямлила я. — И в душ…
Мне был подан стакан холодного кефира, а потом под тёплыми струями воды руки Аиды нежно растирали меня мочалкой. Слегка покалывая меня клыками, она присасывалась жгучими поцелуями к моей коже — на их месте оставались розовые пятнышки. Вдруг — боль… Алая полоска царапины на моём плече и — жутко расширившиеся зрачки Аиды: из зелёных её глаза стали почти чёрными. Её губы были запачканы моей кровью, а во рту в волчьем оскале торчали огромные клыки. Заледенев, я вжалась в стенку душевой кабинки и зажмурилась… Сердце пронзила раскалённая игла.
Дрожащие пальцы осторожно касались моих щёк.
— Алёнка… Алёнушка. Не бойся… Не бойся, малыш. Я нечаянно… Случайно оцарапала. Всё… Всё. Я ухожу. Ухожу, моя родная.
Схватив большое полотенце, Аида выскочила из ванной, а я медленно соскользнула по стенке на корточки. Паралич ужаса отступал.
Только минут через десять я боязливо вылезла из ванной, завернувшись в махровый халат. Нет, я не сомневалась, что она оцарапала меня клыками нечаянно. Я не была уверена, что она сможет сдержаться в следующий раз.
Но даже если она не сможет, мне всё равно не жить без неё. Ни дня, ни часа, ни минуты. Лучше умереть в её объятиях, чем доживать остаток жизни в разлуке с ней.
— Я скорее убью себя, чем причиню тебе вред, — раздался грустный голос Аиды.
Я оглянулась, но не увидела её — только почувствовала прохладное движение воздуха кожей, словно мимо меня кто-то прошёл.
— Аида… Ты где? — позвала я.
Снова голос из ниоткуда:
— Тебе лучше держаться от меня подальше, моя принцесса. Я никогда не трону тебя… Но я не хочу, чтобы ты жила с постоянным опасением за своё здоровье и жизнь.
Я бросилась на голос, который раздался как будто из соседней комнаты, но там никого не оказалось. И опять — холодное веяние в воздухе.