Линнет бессознательно обвила руками шею Джека и еще крепче прижалась к нему. Голова у нее кружилась, и тело теперь было охвачено огнем – совсем как в Ньюпорте. И в то же время все было иначе – возможно, потому, что в этот раз она хотела поцелуев и объятий. Или, возможно, потому, что сейчас они уже не были абсолютно незнакомыми людьми. Во всяком случае, Линнет не испытывала ни гнева, ни стыда – только приятное волнение и смутное желание чего-то большего…
Тут Джек, чуть наклонив голову, взял инициативу в свои руки. Он коснулся языком ее губ, словно хотел, чтобы она пошире приоткрыла их. Линнет так и поступила. И сразу почувствовала вкус портвейна. Только у нее не было времени насладиться новым ощущением, потому что язык Джека тотчас же скользнул в ее рот. Она вздрогнула от неожиданности, впрочем, как выяснилось, – весьма приятной. Язык мужчины у нее во рту? Никогда еще, даже в самых смелых мечтах, она не представляла себе такого…
Словно почувствовав ее удивление, Джек немного отстранился. А Линнет, напротив, подалась к нему и неуверенно тронула языком его язык. В тот же миг Джек снова прижал девушку к груди, почти оторвав от земли. Теперь она всем телом ощущала его мускулистое тело. Правда, оно оказалось не во всех местах одинаково твердым. Воистину каменным оно было там, где его бедра прижимались к ее бедрам, и интимность этого ощущения шокировала Линнет. Она прервала поцелуй и уперлась ладонями в грудь Джека.
Он сразу отпустил ее и отступил на шаг – для верности даже убрал руки за спину. Линнет вздохнула, но, к своему немалому удивлению, не почувствовала ожидаемого облегчения. Она пребывала в смятении; голова по-прежнему кружилась, дыхание было прерывистым, а сердце билось часто и гулко. Да, она не почувствовала облегчения, освободившись от объятий Джека. Пожалуй, даже наоборот – ее охватило чувство утраты, разочарования, незавершенности…
Дыхание графа тоже было частым и прерывистым, а лацканы смокинга почему-то казались прохладными… Тут Линнет вдруг вспомнила, с какой легкостью он нес ее, перекинув через плечо, и только теперь окончательно поняла, что этот мужчина был необыкновенно силен. Ах, пьянящее ощущение!..
Прошло несколько секунд, и Джек, кашлянув, заговорил:
– Черт побери, теперь я могу считать себя самым счастливым человеком на свете. – На его губах играла улыбка, но голос чуть дрожал. – Немногие люди могут похвастать тем, что их дважды ударила молния.
Девушка хотела ответить, но не успела.
– Линнет! – раздался голос ее матери.
Улыбка Джека тотчас померкла, и он прижал палец к губам, призывая Линнет к молчанию. Та утвердительно кивнула, а Джек осторожно выглянул из-за куста и шепотом проговорил: