Он провел пальцем по ее плечу, и этого было достаточно, чтобы ее опять охватило желание.
– Ты часто этим занимаешься? – спросила она.
– Когда удается увезти в Англию красивую женщину? – Пайпер смотрела на него и ждала, не отреагировав на шутку. – Как ты заметила, на столбике моей кровати не слишком много зарубок, если ты об этом.
Ее интересовало не совсем это. Сейчас она подумала, что он редко не ночевал дома, а друзей принимал дома еще реже. Она вспомнила лишь двоих, и они покинули его дом до завтрака.
– Приятно слышать. – Ее порадовала его откровенность. Какой женщине приятно знать, что она лишь одна из многих в очереди в эту спальню. Впрочем, даже женщина разозлила бы ее меньше, чем единственное слово шефа Диспельту в ее адрес. А это наглядно демонстрирует, как она относится к Фредерику.
К столику подошла миссис Лестер с кофейником.
– Пайпер сказала, что сегодня вы встречаетесь с Джоном Алленом. По поводу картины.
– Именно так, – кивнул Фредерик. – Вы его знаете?
– Немного. Время от времени заходит к нам на чай. Странный такой парень. Ой, не сочтите за бестактность, я просто хотела сказать, что он своеобразный человек.
– Насколько своеобразный? – оживилась Пайпер. Ей хотелось знать заранее, не попадут ли они в дом к сумасшедшему.
– Немного. Например, он всегда приходит к нам со своими пирожными. Самый богатый человек в городе жалеет деньги на какие-то сладости, а сам потом оставляет на чай в сто раз больше положенного.
– Любопытный джентльмен. – Фредерик отставил чашку с кофе.
– Любопытный, вот именно. У меня осталась последняя корзинка с хлебом. Принести?
– Да, пожалуйста, – кивнула Пайпер. Когда миссис Лестер удалилась, она наклонилась к Фредерику: – Думаешь, любопытный – это хорошо или плохо? – На ее взгляд, это похоже на странности Бернара при выборе клиентов.
Фредерик пожал плечами:
– Сложно сказать. Знаешь, коллекционеры похожи на снежинки, на свете не существует двух одинаковых.
– Может, мне повезет, история Анны тронет его сердце, и он согласится продать картину?
– Или твой друг Стюарт укажет в чеке столько нулей, что он будет не в силах отказаться.
– Он не мой друг, он внучатый племянник Анны. И, надеюсь…
– Друг Пейшенс? – подмигнул он. В этой фразе было слишком много подтекста.
– Совершенно напрасно ты так говоришь. Мы со Стюартом никогда не дружили. – Она потянулась к чашке с кофе. Теперь ведь слово «дружба» подходит и для определения их отношений.
Фредерик улыбнулся, глядя на ее влажные губы.
– Я рад. Не люблю кого-то делить.
Он не любил делиться и думать о будущем. Получается, их обоих ждет неопределенность?