«Да уж, я с удовольствием присмотрю за Кэном на Роппонги в клубе сальсы. Но понравится ли это маме…» – ехидничала Дана по себя.
Со второго этажа вяло спустился поздороваться Кэн с синяками под глазами от недосыпания. Такое чувство, что летних каникул у него не было и в помине. Очень жалко было смотреть на красивого статного парня, в душе у Даны возникла смутная тревога за мальчика, который делает всё возможное, чтобы обеспечить себе будущее, преуспеть в жизни и поступить в самый престижный университет на самый престижный факультет. «Он очень умный, я верю, что у него всё получится. Но мне кажется, что он работает на износ, причем дело не только в напряжённой учёбе, его что-то беспокоит, – невольно подумала Дана, глядя на Кэна. – Надо об этом сказать Мару. Хотя, кто будет слушать иностранку в таком деликатном деле. Скорей бы уж поступил и смог бы отдохнуть».
– Конбанва. Добрый вечер, – слабо улыбнулся Кэн.
– Привет! У тебя синяки под глазами, – с лёгким налётом небрежности процедил сквозь зубы Мару. Но было видно, что он искренне сочувствует двоюродному брату.
– Держись, уже недолго осталось, – постаралась подзадорить абитуриента Дана.
– Хай, хай. Да, да, – со вздохом произнёс Кэн.
– Говори по-английски, сколько раз тебе говорила, тебе надо упражняться, – вмешалась тётя Тамура.
Дана заметила, что Кэн как-то зло глянул в сторону матери, но объяснила это тем, что подростки всегда недоброжелательно относятся ко взрослым и постаралась отогнать мысли о ненависти сына к матери.
В гостиной всех уже ждал Тамура-сан. Как обычно, при виде хозяина дома Мару склонился в вежливом поклоне. Дана попыталась изобразить то же самое.
– Здравствуйте, здравствуйте. Проходите. Мы вас уже ждём, – с улыбкой проговорил Тамура-сан.
– Мы опоздали, извините, это я виновата… – тихо начала оправдываться Дана.
– Нет, нет, просто есть хочется, – простодушно улыбнулся дядя. – Сегодня у нас любимое блюдо Кэна – скияки. Ты когда-нибудь ела такое, Дана-чан?
Все сели за большой стол, на котором уже стояла небольшая газовая плитка, на ней – высокая чугунная сковородка, а вокруг были расставлены сырые ингредиенты для приготовления. Для начала хозяин дома бросил на горячую сковородку пару кусочков тонко нарезанного жирного мяса. После того как мясо дало жир, а само почти засохло, в определённом порядке тётя начала укладывать: лук-порей, какую-то неизвестную траву, которая, как оказалось позже, пахнет немного хризантемой, тофу, грибы-сиитаке, рисовую лапшу и самым последним положила мясо, нарезанное очень тонко. Потом залила всё это сладким соусом на основе соевого, но с более ярким вкусом, и, закрыв деревянной крышкой, дала покипеть несколько минут. Пока ждали, когда приготовятся овощи и мясо, тётя раздала всем по маленькой мисочке и сырому яйцу. Дана, конечно же, не знала, что нужно делать, поэтому подождала, пока «носители культуры» покажут ей это. Они разбили яйца в маленькие мисочки и своими палочками тщательно перемешали желток с белком. После этого тётя положила всем рис в обычные плошки для риса, и как раз к этому времени подоспели овощи и мясо на плитке. Как только тётя сняла деревянную крышку, все стали брать своими палочками овощи и мясо, обмакивать их в сырое яйцо и есть, заедая всё это рисом. Дана была в шоке. Есть сырое яйцо не под дулом пистолета было выше её понимания. Она долго не могла переступить барьер своего отвращения и страха перед сальмонеллезом. Наверное, тётя прочитала её мысли и успокоила Дану: