А профессор тем временем начал рассказывать о планах на год. Он взял мел и стал записывать ключевые слова на доске такими иероглифами, при виде которых начинало рябить в глазах. Слова тоже были все сплошь незнакомые, поэтому они вскоре перестали беспокоить Дану и лились приятной рекой, став фоном для размеренных мыслей. Так и просидела Дана всю лекцию, думая о своём и иногда посматривая на красавца.
Прозвенел звонок, Дана направилась к выходу, размышляя о том, что не запомнила из лекции ничего, кроме имени профессора, как вдруг тот окликнул её:
– Вы не могли бы задержаться?
– Хай. Да, конечно, – к такому обороту событий Дана была совсем не готова и тут же начала краснеть, понимая, что лекция прошла мимо неё.
– Вы откуда приехали?
– Из России.
– Из России? Понятно. Что там, холодно, в России?
– Когда как.
– Понятно. Как вас зовут?
– Сутацукая Дана.
– Очень приятно. Дана – хорошее имя, почти как японское. К нему можно подобрать красивые иероглифы.
– Спасибо, – ответила Дана, покрываясь холодным потом. Начало разговора не сулило ничего хорошего.
– Я понаблюдал за вами на лекции. Очень похвально, что вы интересуетесь историей буддизма, эта огромная часть истории Японии очень важна для понимания нашей страны в целом. Я ценю ваше стремление узнать больше о Японии, но поймите, этот предмет очень тяжёл. Во-первых, очень много терминов вам неизвестных, к тому же, много в культуре и поведении японцев вытекает из законов буддизма, которые известны нам, но будут непонятны вам. Боюсь, что вы не справитесь. И мои лекции для вас будут просто потерей времени. Я не рекомендую вам слушать мой курс. Подумайте ещё раз над вашим расписанием, я уверен, что нужные баллы можно набрать предметами полегче.
К концу разговора Дана просто пылала от гнева: «Как он может, вот так взять и решить, что мне его предмет не под силу? Ну и что, что я всю лекцию просмотрела в сторону? Может быть, у меня косоглазие! Это просто расизм какой-то! Почему он не говорит это всем иностранцам, а только мне? Вот китаянки там сидели, им, значит, этот предмет под силу, а глупой русской этот орешек не по зубам? Ну, я ему покажу, что такое русские девушки!» И прежде, чем разум хоть как-то включился, Дана уже говорила на ломаном японском слова, круто изменившие всю её дальнейшую жизнь в Японии:
– Сэнсэй, учитель, я интересовалась буддизмом и его историей с детства и мечтала изучать этот предмет до приезда в Японию. Мне будет очень горько, если я не смогу послушать этот курс. Пожалуйста, разрешите мне учиться у вас. Мне будет очень трудно, и поэтому, если вы позволите, можно я буду разъяснять у вас дополнительно те моменты, которые мне будут не понятны?