Около учебного корпуса Дана встретилась с Мару; тот держал в руках несколько книг и дисков. «Это для моего двоюродного брата. Пошли!» – сказал он коротко, и они быстро пошли в сторону главной улицы.
Минут десять прошли практически в полном молчании. На одиннадцатой минуте Дана не выдержала и спросила, что случилось. В голове роились мысли, самой безобидной из которых было предположение, что Мару стесняется идти с иностранкой по городу.
– Всё нормально, – коротко ответил ее спутник, и Дана пожалела, что спросила. «Что же могло случиться? – продолжала беспокоиться девушка. – У него был плохой день? Или дело всё-таки во мне?» Она поняла, что никогда не была в такой ситуации, потому что Димочка никогда не молчал. Они всегда что-нибудь обсуждали или делились впечатлениями. Их разговор всегда перетекал из темы в тему и сокращал любую дорогу или ожидание.
Дана с Мару подошли к довольно большому двухэтажному дому, выкрашенному в белый цвет, с тёмно-коричневыми декоративными ставнями окон и балконами. С каждого балкона и окна свешивались небольшие подвесные клумбы с цветами, в основном, анютиными глазками. Будто декорации из какого-то фильма о сказочном городке перенесли в реальный мир и поселили в нем людей. Особенно симпатично этот дом смотрелся на фоне других на этой улице, выкрашенных в тёмно-серые или коричневого цвета с чёрными черепичными крышами, тоже с ухоженными садиками, маленькими сосенками и каменными светильниками, но казавшимися приземистыми по сравнению с белым зданием.
Мару позвонил в домофон, и приятный женский голос ответил: «Ха-а-ай». Мару произнёс односложно: «Орэ». Когда Дана изучала японский язык в России, ей рассказывали, что местоимение «Орэ», то есть «Я» у мужчин, используют только крестьяне; однако в Японии оказалось, что каждого второго можно было запросто назвать «крестьянином», исходя из этой теории.
Дане показалось, что Мару стал менее напряжённым, как будто был рад, что не надо больше оставаться с Даной наедине. «Похоже, всё-таки дело во мне», – с грустью заключила она про себя. Дверь калитки щёлкнула, и они вошли в маленький полный цветов садик. Цветы стояли в горшках и мини-клумбах почти по всей территории, захватив места на дорожках и крыльце.
Внутри дом оказался таким же милым, как и снаружи. Сразу было видно, что он или недавно выстроен, или капитально отремонтирован, потому что вся древесина внутренней отделки была светлой и пахла лесом. В просторной прихожей на обувном шкафу расположились куклы и статуэтки разных народов, расставленные по росту. «Надо будет им матрёшку подарить, она бы сюда подошла», – подумала Дана. Навстречу гостям почти одновременно вышли двое – молодой человек лет семнадцати и женщина лет сорока. Оба они были привлекательны и даже красивы, каждый по-своему. Женщина была небольшого роста, в теле, круглолицая, с волосами, крашенными в тёмно-каштановый цвет, со светлой кожей, маленьким аккуратным носиком и очень живыми глазами. Несмотря на довольно высокий рост, юноша с короткой стрижкой, загорелым и немного обветренным лицом не сутулился… Мару представил Дану тёте и двоюродному брату. Женщина стала быстро щебетать слова приветствия, а брат сразу стал что-то спрашивать у Мару. Дана и так понимала пока по-японски не всё и не всегда, а когда заговорили три японца одновременно, не поняла абсолютно ничего. Тут все засмеялись и попытались заговорить, снова все вместе, но в этот раз победу одержала тётя: