– Ты вообще молчи, несчастный, а то я сейчас прикажу тебе сделать сеппуку в лучших японских традициях за то, что ты посмел доставить своему сюзерену неприятности.
– Кирилл, не надо сеппуку, это совсем не по-христиански! – испугался нечистый. – Заметь, зато ты сохранил своё реноме порядочного человека. Ну хочешь, я схожу на исповедь к отцу Виталию? Он вот священник, между прочим, но молчит, в отличие от тебя, хоть и наравне с чёртом был повязан слугами эмвэдэшными.
А этот отец Виталий вдруг не выдержал да как заржёт своим громоподобным басом на всю машину, я чуть не оглох! А следом и Борька согнулся в три погибели в неуёмной истерике. Нет, работать совершенно невозможно!
Жаль только, что веселье это не оправдалось результатом поездки. Во втором монастыре Варвара тоже не появлялась.
– Ничего, – сказал батюшка, – ещё не всё потеряно.
Когда мы повернули назад, Борька, воспользовавшись моим телефоном, позвонил на свой домашний номер и – о чудо! – трубку подняла его Жаннетт, капризно выговорив ему о том, что он пропал без вести, не удосужившись сообщить ей о своём местонахождении. Что она уже вся извелась и места себе не находит, всё ожидая своего ненаглядного. «Рогатый» расплылся в слюнявых извинениях и пообещал, что вернётся в гнездо в самое короткое время. Этот чёрт не перестаёт меня удивлять! Бабы на него как на мёд слетаются и уже не отлипают. Был бы я прежним повесой, обзавидовался бы, но сейчас, как порядочный однолюб, могу открыто сказать: достоин уважения! Вот почему он так беспечно оставил ей ключи – знал, негодяй, что никуда не денется его Жаннетт. Наверное, тут всё дело в феромонах и в том, что он просто чёрт!
Пришлось завести этого любовника домой. Приглашал нас в гости, но мы деликатно отказались, чай, не дураки, люди с пониманием. Договорились, что завтра с утра за ним заедем и продолжим прочёсывать монастыри. До деревни с батюшкой доехали уже к вечеру. Он услужливо отчитался моим пожилым родственникам о том, как моя помощь была неоценима и полезна не только для него, но и для церкви в целом, и выразил им свою сердечную благодарность. В принципе, всё правильно сказал. Спасение заблудших овец – прямая обязанность церкви, и не важно, является ли священник заинтересованным лицом или нет.
* * *
Семь дней моей ссылки подошли к концу. Старики просили остаться ещё погостить, но я был непреклонен – срок честно (ну, или почти честно) отмотал, извольте отпустить на свободу. Дав обещание, что буду почаще показываться на деревенском горизонте, я поцеловал бабушку, обнялся с дедом и был таков. Предложение хотя бы переночевать ещё разок я безоговорочно отмёл, сославшись на любовные похождения. Эта отмазка работает почти всегда, вот и сейчас, лишь понимающе вздохнув, старики пожелали мне удачи и выпроводили за ворота.